Как пережить экономический кризис. Уроки Великой депрессии.

Удивительно ли то, что влияние Уолл-Стрит на политику США непропорционально велико? Отныне занятие почти любого важного поста требует массированного денежного вложения. Перед выборами американского президента, еще до «праймериз», в американских штатах в 2007 году состоялись «денежные праймериз», на которых отсеиваются небогатые претенденты, не имеющие денежных покровителей. Не будучи лично богатым, сенатор Барак Обама нашел умелого денежного покровителя — миллиардера Дэвида Геффена, который нажился на продаже музыки в Голливуде (музыкальный продюсер и хозяин фирмы «Геффен рекорде»). Геффен обеспечил необходимые для «праймериз» 100 млн долл., и Обама встал на тропу избирательной кампании. На этой тропе периодически появляются щедрые дарители, жаждущие разделить послевыборные важные посты или «теплые местечки», типа дипломатического представительства США в двухстах заграничных столицах. К примеру, в первом квартале 2007 года в числе доноров, пожертвовавших более 500 000 долл. на президентскую кампанию, были «Голдмэн Сакс», «Ситигруп», «ЮБС-Америкас», «Креди сюис», «Мерил-Линч», «Леман бра-зерс», «Биэр стиэрнс», «Фортрес инвестмен групп» и «САК Кэпитал».

За 400 лет освоения Америки две черты окрепли в качестве основ американизма: религиозная терпимость и этническое равенство. Америке повезло в том, что плеяда создателей государства была религиозно то-лерантна. Этому способствовало религиозное разнообразие. Новую Англию населяли преимущественно пуритане-конгрегационалисты; в Пенсильвании доми-нировали квакеры; в Нью-Йорке самой влиятельной была Голландская реформистская церковь; в Мэриленде было много католиков. А в Вирджинии, Джорджии и обеих Каролинах преобладала англиканская церковь. Прибывали германские пиетисты, шведские лютеране, французские гугеноты, пресвитериане из Ольстера. В американской конституции религия упоминается лишь один раз — она запрещает религиозные тесты при приеме на работу.

Подлинно революционным актом Соединенные Штаты в 1789 году приняли Акт о религиозной свободе (как до них сделали Британия и Голландская республика) — в стране не будет национальной церкви. В 1791 году Первая поправка к Конституции запретила конгрессу создавать национальную церковь. Более того, в 1807 году — в так называемом Триполитанском договоре говорилось: «Правительство Соединенных Штатов Америки ни в коей мере не основано на христианской религии. Оно не испытывает враждебность по отношению к мусульманам» [58]. С времен своего рождения религиозная свобода стала фундаментальным правом.

Второй важнейшей чертой роста гипердержавы был поток иммигрантов. Между* 1820 и 1924 годами в Соединенные Штаты въехали 34 млн иммигрантов — крупнейшее перемещение людей в истории. Первое поколение, преимущественно с Британских островов, было ассимилировано без особого труда ввиду его английского происхождения: Америка в течение первого столетия своего независимого существования справедливо воспринималась как продолжение Британии: «Америка была основана поселенцами семнадцатого и восемнадцатого веков, почти все из которых прибыли с Британских островов. Их ценности, институты и культура заложили основание Америки последующих столетий. Они первоначально определили идентичность Америки в терминах расы, этничности, культуры и, что еще более важно, религии. В восемнадцатом веке они добавили Америке идеологическое измерение» [59]. Культура первых поселенцев держалась в течение четырех веков. Была бы Америка похожей на сегодняшнюю, если бы ее основали не английские протестанты, а французские, испанские или португальские католики? Вовсе нет — тогда на месте современной Америки был бы Квебек, Мексика или Бразилия.

Около ста лет тому назад И. Зангал написал свою знаменитую пьесу «Плавильный тигель», и аллегория вошла во все учебники. Мир плавящихся в едином котле национальностей стал популярным символом Америки. Метафора оставалась релевантной еще долгое время, но постепенно ее фактическая точность стала ослабевать. Прежде всего, ослаб главный — европейский ингредиент «плавильного котла», что резко изменило лицо прежде единой американской нации. Зато второе (ирландцы в середине XIX века) и третье (посланцы Восточной Европы на рубеже XIX–XX веков) поколения были ассимилированы лишь частично. «Период сознательного сокращения иммиграции продолжался между 1920 и 1965 годами. Англосаксонская культура и сопутствующее ей кредо либеральных свобод сумели пережить эти испытания. До 1960-х годов от иммигрантов ожидалось «расстаться с основными чертами своего прежнего наследия и полностью ассимилироваться в существующие культурные нормы, представляющие собой англо-конформистскую модель» [60].