Читаем Как петь караоке полностью

– Ты удивительный человек! – сказала мне моя преподавательница, которая стала со мной заниматься. – Ты всё время поёшь какую-то свою мелодию, но делаешь это на удивление гармонично!

В смысле?

Красиво, но «неправильно». Ноты как бы есть, но они «не те».

– Тебе кажется, что всё правильно, а на самом деле это неправильно!

И ещё она сказала совсем загадочную для меня фразу: «Слух есть, но нет связи голоса и слуха».

Яснее от этого не стало, но, по крайней мере, я понял, что моё пение не производит на людей негативного впечатления.

Знаете, например, в фильмах или клипах, чтобы показать «ради юмора», что человек поёт плохо, обычно делают это максимально утрировано. Причем делают это люди, которые петь на самом деле умеют. Сейчас мне понятно – чтобы спеть по-настоящему плохо, есть только два пути. Первый путь – пойти с друзьями в караоке, принять там хорошо «на грудь» и начать орать в своё удовольствие. Результат гарантирован. Второй путь – уметь петь настолько хорошо, чтобы специально спеть плохо, и это совсем непросто. В обычной жизни, на самом деле, люди так плохо не поют, точнее редко поют настолько плохо. Думаю, если бы «непоющие» люди это понимали, а не ориентировались на примеры из фильмов и клипов – они комплексовали бы по этому поводу гораздо меньше. Если ты «не слышишь ноты» – это совсем не обязательно значит, что от твоего пения сворачиваются уши в трубочку. Это значит, что ты не можешь правильно спеть мелодию.

А что такое «правильно»?

Тут нам придётся обратится к самым основам музыкальной теории и психоакустики. Не бойтесь, это не страшно.

Сразу оговорюсь – эта книга в первую очередь для тех, кто «не слышит ноты», кому «на ухо наступил медведь» и всё такое прочее. Людям «со слухом», а тем более с музыкальным образованием, многие вещи, которые здесь будут описаны, покажутся слишком примитивными, «само собой разумеющимся», а другие, возможно, наоборот – неоправданно переусложнёнными. Это происходит потому, что пение для таких людей – скорее интуитивный процесс в режиме «слушай и пой», но у нас-то такого режима нет. Задача «пояснить за музыку» для тех кто «не слышит»… ну не то, чтобы сродни задаче объяснить слепому (или дальтонику) что такое «красный цвет», но, тем не менее, достаточно непростая. Интуиция здесь мало пригодится, нужно будет «вообще всё» буквально «разбирать по винтику». Так что это будет одновременно и просто и сложно…

И ещё. Для «тех, кто учился в спецшколе».

Эта книга всё-таки нацелена скорее на «человека с улицы», чем профессионального музыканта, изучавшего теорию музыки хотя бы в музыкальной школе. Более того, я сам «человек с улицы», у меня нет музыкального образования и с теорией музыки я, конечно, знаком поверхностно (Хотя специально изучал её основы с преподавателем). Всё это делает мою позицию очень шаткой.

Однако, я понимаю, что, вероятно, мои рассуждения сильно разойдутся с пониманием «слуха» «специалистами», особенно «нашей теоретической музыкальной школы». (Да и разными другими специалистами, чего уж там…)

Проще говоря, если вы имеете музыкальное образование или сами преподаете, возможно, у вас появятся (или уже появились) куча возражений типа: «А у нас в учебниках не так написано»! Как же мои теории согласуются с этими учебниками? Да… я не знаю.

Я прежде всего описываю свои субъективные ощущения и высказываю субъективное мнение. А практическая цель этих теорий – всего лишь помочь человеку спеть в караоке.

Ну, или другой вариант. Возможно, автор просто обижен на того самого медведя, который оттоптал ему все уши, и поэтому автор пытается доказать – то, чего он не слышит, не особо-то и важно.

Ну и возможно, кого-то более образованного, чем автор, всё это натолкнет на какие-то новые идеи. Я не против.

Короче, ребята, давайте жить дружно!

Если же я вдруг нарушу своими теориями ваше душевное равновесие и психическое здоровье (или психическое равновесие и душевное здоровье) – просто имейте ввиду: Солнце вращается вокруг Земли, музыка – это еноты, автор сбежал из психушки. Всё работает.

Засим неуклюжую попытку отвести от себя тонны «хейта профессионалов» я заканчиваю и перехожу к следующей главе.

Что такое «нота»?

Итак, представим, вы приходите к преподавателю. У преподавателя фортепьяно. На фортепьяно клавиши белого и черного цвета. Их много.

Это «ноты»?

Кажется, «нота» появится, если преподаватель нажмет одну из клавиш. Тогда вы услышите звук этой клавиши. И… Что?

На самом деле там столько всего…

Но для человека «со слухом» нет никакой проблемы. «Абсолютник» легко скажет, что это, например, «ДО». «Активный абсолютник» покажет, где у него это «ДО» в голосе. «Относительник» просто «попадет» в этот звук голосом, хотя понятия не имеет, что это именно «ДО».

И как же они это делают?

Для человека «глухого к нотам» между звуком клавиши и его голосом нет никакой связи. Ну что вы в самом деле, разве голос похож на фортепиано?! Похож, говорите? Хм…

Перейти на страницу:

Похожие книги

Человек 2050
Человек 2050

Эта книга расскажет о научных и социальных секретах – тайнах, которые на самом деле давно лежат на поверхности. Как в 1960-х годах заговор прервал социалистический эксперимент, находившийся на своём пике, и Россия начала разворот к архаичному и дикому капитализму? В чем ошибался Римский Клуб, и что можно противопоставить обществу "золотого миллиарда"? Каким должен быть человек будущего и каким он не сможет стать? Станет ли человек аватаром – мёртвой цифровой тенью своего былого величия или останется образом Бога, и что для этого нужно сделать? Наконец, насколько мы, люди, хорошо знаем окружающий мир, чтобы утверждать, что мы зашли в тупик?Эта книга должна воодушевить и заставить задуматься любого пытливого читателя.

Евгений Львович Именитов

Альтернативные науки и научные теории / Научно-популярная литература / Образование и наука
Происхождение эволюции. Идея естественного отбора до и после Дарвина
Происхождение эволюции. Идея естественного отбора до и после Дарвина

Теория эволюции путем естественного отбора вовсе не возникла из ничего и сразу в окончательном виде в голове у Чарльза Дарвина. Идея эволюции в разных своих версиях высказывалась начиная с Античности, и даже процесс естественного отбора, ключевой вклад Дарвина в объяснение происхождения видов, был смутно угадан несколькими предшественниками и современниками великого британца. Один же из этих современников, Альфред Рассел Уоллес, увидел его ничуть не менее ясно, чем сам Дарвин. С тех пор работа над пониманием механизмов эволюции тоже не останавливалась ни на минуту — об этом позаботились многие поколения генетиков и молекулярных биологов.Но яблоки не перестали падать с деревьев, когда Эйнштейн усовершенствовал теорию Ньютона, а живые существа не перестанут эволюционировать, когда кто-то усовершенствует теорию Дарвина (что — внимание, спойлер! — уже произошло). Таким образом, эта книга на самом деле посвящена не происхождению эволюции, но истории наших представлений об эволюции, однако подобное название книги не было бы настолько броским.Ничто из этого ни в коей мере не умаляет заслуги самого Дарвина в объяснении того, как эволюция воздействует на отдельные особи и целые виды. Впервые ознакомившись с этой теорией, сам «бульдог Дарвина» Томас Генри Гексли воскликнул: «Насколько же глупо было не додуматься до этого!» Но задним умом крепок каждый, а стать первым, кто четко сформулирует лежащую, казалось бы, на поверхности мысль, — очень непростая задача. Другое достижение Дарвина состоит в том, что он, в отличие от того же Уоллеса, сумел представить теорию эволюции в виде, доступном для понимания простым смертным. Он, несомненно, заслуживает своей славы первооткрывателя эволюции путем естественного отбора, но мы надеемся, что, прочитав эту книгу, вы согласитесь, что его вклад лишь звено длинной цепи, уходящей одним концом в седую древность и продолжающей коваться и в наше время.Само научное понимание эволюции продолжает эволюционировать по мере того, как мы вступаем в третье десятилетие XXI в. Дарвин и Уоллес были правы относительно роли естественного отбора, но гибкость, связанная с эпигенетическим регулированием экспрессии генов, дает сложным организмам своего рода пространство для маневра на случай катастрофы.

Джон Гриббин , Мэри Гриббин

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература / Научно-популярная литература / Образование и наука