Как Пятое Колесо свое место искало и другие исцеляющие истории

— Отстань, глупая птица! Воины не устают, это не про меня! Сейчас отдышусь немного и снова в бой пойду!

Воин был не только храбрый, но и гордый, ему было невыносимо понимать, что он может потерять силу и не мочь больше сражаться, ведь тогда он как будто перестанет быть собой. Встал он и дальше отправился.

Прошло немного времени. Стоял теплый летний день, в зеленой листве ласково играло солнце, перебрасывая лучи от одного дерева к другому, трещали стрекозы, и где-то неподалеку журчал ручей. На старом могучем дубу по-прежнему сидел Ворон, наслаждался красотой летнего дня и словно чего-то ждал. Так оно и было.

Послышался треск, и на поляне появился храбрый Воин, только вот походка его была не такой твердой, как раньше, когда он возвращался победителем. Оказывается, Воин был ранен: кожа на ноге разрезана, сапог порван, из раны сочилась кровь.

— Уставшего Воина ранили в бою! — провозгласил Ворон.

— Ерунда! Царапина! — отмахнулся Воин и снова сел на пень.

Он тяжело дышал. Спустился к ручью, промыл рану, замотал ногу и сел размышлять. Сидит и думает: как теперь ему, раненому, воевать.

— Умного ошибки учат, а дураку и смерть не указ, — усмехнулся Ворон, глядя на Воина, словно прочитал его мысли.

— Вот глупая птица! — разозлился раненый герой, снял сапог со здоровой ноги и уже хотел в Ворона запустить, да увидел, что у птицы одно крыло переломано и она явно не может летать.

— Да, — проследил Ворон за взглядом Воина, — я тоже, как и ты, когда-то храбрецом и героем был самым сильным и смелым среди Воронов. С хищными птицами в схватку вступал!

— А что потом? — Воин сел. Ему стало жалко птицу и интересно послушать ее рассказ.

— Потом устал, — ответил Ворон, и его черный глаз заблестел сочувствием.

«К кому? Неужто к себе?» — Воин поморщился от такой мысли.

— Устал, — продолжал рассказывать Ворон, — но сражаться не перестал. Себя не берег, последние силы потерял, чуть крыла не лишился. Хотя, считай, что лишился, ведь летать я теперь все равно не могу. Был я Ворон-боец, а теперь только певец… Эх… — вздохнула черная птица, и снова Воин увидел, как заблестел птичий глаз сожалением. И, может быть, в нем даже слеза промелькнула.

Воин тряхнул головой, сам себе удивляясь: «Что за сантименты?», а вслух спросил:

— Разве воины устают?

— Ты хоть и воин, и снаружи выглядишь неуязвимым и сделанным из железа, но внутри ты все же человек, а значит, рано или поздно в тебе проявится все человеческое, усталость в том числе.

— Но почему же я раньше не уставал?

— Насколько запаса твоих сил хватило, настолько ты и выдержал. А сейчас, видно, все, закончились силы твои.

— Надо силы восстанавливать! — закричал Воин с энтузиазмом и даже с пенька вскочил, но сильная боль в ноге тут же заставила его сесть обратно. — Надо, — продолжил он, — найти способы быть более эффективным в бою! Надо овладеть новыми техниками слежения за противником! Увеличить скорость реакции для отражения нападения! Отработать силу удара! Надо стать выносливее! Надо правильно распределять силы, тогда они не будут так быстро заканчиваться…

— Надо, — перебил Ворон Воина, — от-ды-хать! Силы появляются от отдыха, а не от эффективного распределения нагрузки. Когда ты воюешь, то теряешь силы, тратишь их, они уходят, и единственное, что тебе поможет их восстановить, — это отдых! Хорошо поработал — хорошо отдохни! Опустошил сосуд — наполни его! Слышал такое?

Воин замолчал. Он смотрел на Ворона с переломанным крылом и видел в нем себя. В его словах была истина, а он, Воин, все это время жил, недооценивая отдых и переоценивая собственные возможности. Он взял эту привычку от отца, а тот от своего отца.

— В жизни все просто, — продолжал тем временем Ворон. — Любишь — радуйся, заболел — лечись, решил — делай, устал — отдохни.

— Действительно, просто, — согласился Воин.

— А главное, — добавил Ворон, — отдых продлевает жизнь вам, Воинам! Делает ее здоровее и приятнее! А то, знаю я вас, прирожденных победителей: сражаться — это ваша вторая натура, поэтому вам особенно нужен отдых.

Понял Воин, что Ворон прав. Поблагодарил его и домой отправился. Сейчас, он как никогда чувствовал, что устал: нога ныла и болела, спина сгибалась под тяжестью доспехов, голова гудела, в теле ощущалась слабость. Воину так сильно захотелось прилечь, помечтать о чем-нибудь приятном, провалиться в сон… а наутро встать попозже, не спеша приготовить любимый завтрак и отправиться на рыбалку на пару дней к его любимому озеру, месту, где душа успокаивалась и было просто хорошо.

«Надо же, только задумался об отдыхе, так уже и план созрел, как отдыхать буду!» — удивился Воин сам себе, и так ему хорошо стало от этих мыслей, что он, забыв о раненой ноге, пошел, подпрыгивая от радости.

— Оказывается, планировать отдых важно не меньше, чем ежедневно сражаться, а может быть, даже больше! — сказал он вслух и еще быстрее зашагал к дому.

Воин удалялся от поля боя походкой счастливого человека, ведь впереди его ждали длинные выходные. И на душе у него было так хорошо от мыслей об этом, как не было ни разу даже после самых удачных и головокружительных побед.