Как писать в XXI веке?

• Кто где? Проверьте историю на реальность с точки зрения перемещений героев во времени и пространстве. Если телефонный разговор начался весной, не давайте реплику о холодной поземке за окном в его конце. Если он уехал на неделю в Лос-Анджелес, объясните, почему он появляется в московской квартире друга через два дня. Если она умерла год назад, перенесите ее понадобившийся вам в дальнейшей истории диалог с сыном на время, пока она была жива. И так далее. То же касается предметов и животных: если дама сдала в багаж маленькую собачонку, при приземлении надо сообщить, куда дели пса. Если ребенок заводит кошку, а через год она вам уже не нужна, пусть она сбежит, будет подарена или погибнет, но не растворяется в воздухе.

3. Финал.

• Главное — на закуску, когда читатель «съел» все второстепенные блюда. Хороший финал — плод посеянных в сюжете семян, причем второстепенные сюжеты надо завершать до главного, оставив лучшее для финала. Вот, например, фильм «Женщина-кошка»: сначала выясняется, что вредный крем «Бьюлин» стал причиной болезни Салли, подруги главной героини Пейшенс (Холли Берри), затем — что случайное выяснение вредности крема стало причиной убийства Пейшенс. И лишь когда после своей мнимой смерти героиня идет к злодейке Лорел Хидэр (Шэрон Стоун), мы узнаем, что последняя хочет любой ценой выпустить крем ради обогащения. Но лишь когда в конце фильма победившая всех Пейшенс решает порвать с обольстительным приятелем-полицейским и стать одинокой кошкой, после этого мы узнаем истинную природу героини.

• Оставьте читателю возможность домыслить очевидное. Завершая историю второстепенного героя, вы подогреваете интерес читателя или зрителя к тому, что решит в конце концов главный герой, ибо все боковые ветки — это всего лишь альтернативы центральной мысли автора, которую несет главный герой — до самого конца произведения. Но дайте и читателю поучаствовать в триумфе истории. Как? Вот пример дивно завершенного финала, где автор избегает подробностей, а нам все понятно: «“Акулина! друг мой, Акулина!” повторял он, целуя ее руки. Мисс Жаксон, свидетельница этой сцены, не знала, что подумать. В эту минуту дверь отворилась, и Григорий Иванович вошел. «Ага! — сказал Муромский, — да у вас, кажется, дело совсем уже слажено…» Читатели избавят меня от излишней обязанности описывать развязку». Это снова Пушкин, знаменитый финал «Барышни-крестьянки».

Поняли? А теперь давайте практиковаться!

Задание. История на базе генограммы. Ваши первые «мемуары»

Чтобы материковая глина превратилась в пластичный материал для работы — ее надо очистить от примесей и основательно перемять. Нечто похожее происходит, когда начинаешь записывать свои истории.

Я давно рассказывала сказки и случаи, но в общении с любезнейшей Натальей обнаружила сквозную тему книги — это «Тайна творчества». Наталья спровоцировала цикл моих автобиографических новелл, помогла наметить его композицию и объединяющую структуру. В результате наших встреч у меня сработал механизм длинной чувственной памяти, захотелось сохранить в письменной форме интонацию своих рассказов. Я начала нарабатывать опыт письменной фиксации рассказов, растить «древо произведения». Относя себя к фаталистам с обостренным слухом к голосу судьбы, я думаю теперь, что вправду пришло время придать моим рассказам-этюдам и новеллам-почеркушкам точеные формы. Любое произведение уже существует, надо только точно угадать время его рождения. Сосредоточиться, не форсируя событий, не теряя ощущений и деталей, — и записать.

Арина Даур, художник, иллюстратор, керамист, член Союза художников Санкт-Петербурга, выставки проходили в Японии и Канаде, работы находятся в частных собраниях России, Франции, США, Финляндии, Латвии; «королева монотипии» и основательница Санкт-Петербургского общества мастеров каллиграфии, монотипии и силуэта; клиент индивидуального литературного консультирования Натальи Гарбер в Пушкинских горах, лето 2012 года