Как поймать разбойника

Унтер-офицер Димпфельмозер растерялся и ничего не понимал.

— Вы говорите, что этот тип — разбойник Хотценплотц? — вскричал он. — Вздор! Разбойник в одних носках и халате!

— И тем не менее, — сказала бабушка, — я узнаю его, это в самом деле он! Вы должны его…

Но разбойник Хотценплотц перебил ее диким криком:

— Прочь с дороги!

Он спрыгнул со стола и побежал к окну. Разбив оконное стекло, он хотел пролезть дальше. Но Сеппель схватил его за ноги, а Касперль, недолго думая, опустил железные жалюзи. Раз! — и разбойник Хотценплотц был пойман. Он дергался как рыба на берегу.

— Сеппель, следи, чтобы он не вырвался! — сказал Касперль и побежал вместе с унтер-офицером в палисадник. Голова и верхняя часть туловища Хотценплотца выглядывали из окна.

— Помогите! Я больше так не могу! — простонал он. — Долго мне еще так висеть?

— Это зависит от твоего поведения, — сказал Касперль, — если ты успокоишься и не будешь пытаться убежать, тогда твои мучения сразу кончатся.

— Ну ладно! — сказал Хотценплотц, когда увидел, что ничего нельзя сделать. Он покорно дал связать себя унтер-офицеру Димпфельмозеру. Потом Сеппель немного приподнял жалюзи. Унтер-офицер и Касперль вытащили разбойника из окна. Тяжело, словно мешок картошки, бедный злодей шлепнулся в палисадник.

— Так, — довольно проворчал себе под нос унтер-офицер Димпфельмозер, — ты у нас в руках! Теперь я засажу тебя за решетку!

Устало разбойник Хотценплотц поднялся с земли.

— Может быть вы снимете с меня клетку? — спросил он.

— Нет, — ответил унтер-офицер Димпфельмозер, — клетка останется на тебе! — Он обнажил свою саблю. Но прежде чем отправиться в путь, он быстро поблагодарил Касперля и Сеппеля за помощь. — Я похлопочу о том, — сказал он в заключение, — чтобы вы уже завтра получили награду от нашего господина бургомистра. Потом вы будете должны рассказать мне, как все произошло. Я, само собой, хотел бы занести все в протокол, ясно? Ну, до свидания!

Унтер-офицер Димпфельмозер три раза провел разбойника Хотценплотца на веревке через весь город. Люди выходили из своих домов и дивились. Они были очень рады тому, что разбойник наконец пойман.

— Что же теперь с ним будет? — хотели знать все.

— Во-первых, он будет сидеть в пожарном депо под замком, — сказал унтер-офицер.

— А во-вторых?

— Во-вторых, его будут судить.

Кофе с тортом

Касперль и Сеппель сидели в уютной бабушкиной гостиной и сияли от счастья. Как хорошо было вновь очутиться дома! Невозможно поверить, что прошло целых три дня с тех пор, когда они последний раз вот так сидели все вместе!

Бабушка тоже сияла от радости. Она быстро накрыла на стол. Потом принесла из кухни противень со сливовым тортом. Кроме этого она поставила на стол чашу со взбитыми сливками.

— Но бабушка! — изумился Касперль. — Разве сегодня воскресенье?

— Конечно! — сказала бабушка. — Сегодня у нас воскресенье, даже если где-то еще среда!

Она подошла к зеркалу, поправила свой чепчик и поспешила к двери.

— Ты далеко? — спросил Касперль.

— Ах, просто к госпоже Майер, одолжу у нее кофемолку, без кофемолки дело не пойдет…

— Да, — сказал Касперль и улыбнулся, — без кофемолки дело действительно не пойдет. Пожалуйста!

Он вытащил кофемолку из кармана куртки, поставил ее на стол и с интересом наблюдал, что скажет бабушка. Вначале бабушка вообще ничего не сказала. Она взяла кофемолку в руки и начала молоть кофе. Кофемолка играла на два голоса «Все обновляет май…». Касперль и Сеппель вели себя тихо как мышки.

— О! — наконец молвила бабушка. — Как прекрасно! Знаете, как я себя чувствую?

— Как?

— Как будто у меня День рождения и Рождество в придачу! Но теперь надо приготовить кофе…

Бабушка приготовила самый крепкий кофе в своей жизни. Когда кофейник стоял на столе и все чашки были наполнены, Касперль и Сеппель начали все рассказывать.

— Волосы дыбом встают! — сказала бабушка, качая головой, — ужасно, невероятно, сногсшибательно!

Время от времени она отхлебывала кофе. Касперль и Сеппель ели сливовый торт со взбитыми сливками, пока у них не заболели животы, и они были так счастливы, что не променяли бы свое положение ни на что, даже на трон императора Константинопольского.

Конец