Как покорить герцога

Энни опять закрыла глаза, притворяясь спящей. Она успокоилась, поняв, что никакая болезнь не грозит ее хозяйке, а то, что происходило между ней и герцогом, ну, в такого рода дела, как известно, третьему лицу лучше не вмешиваться.

Не столь по-джентльменски. Это явно был отголосок прошлой ночи, когда он вел себя довольно грубо, не совсем как джентльмен.

Однако стоило вспомнить, к чему привела его грубость. От этих воспоминаний по спине Маргарет побежали мурашки, приятная дрожь проникла еще глубже.

— В самом деле, — продолжал он своим низким, берущем за душу голосом, — будь вы сговорчивее и ответственнее, как знать, возможно, мы пришли бы к полному согласию.

Что? Маргарет не верила собственным ушам! Это попахивало скандалом, но вместе с тем это звучало так неожиданно и так приятно…

Хотя он вряд ли понимал скрытый смысл, вложенный в его слова, который мгновенно, как женщина, уловила Маргарет.

— На какое согласие вы намекаете? — тут же взвилась она, догадываясь о том, что Энни в углу кареты заливается от беззвучного хохота.

Лашем взглянул на нее, в его глазах как будто промелькнуло что-то вроде озорной усмешки.

— Я тут поразмышлял на досуге и пришел к выводу, что я не авантюрист по натуре. — Он отвернулся и посмотрел в окно на противоположной стороне кареты. — Буду еще откровеннее: мне как-то намекнули, что я закоснелый консерватор. Так вот, мне бы хотелось, чтобы вы сопровождали меня… когда я, образно выражаясь, отправлюсь на поиски приключений.

Как же это было непохоже на него и на его прежние герцогские манеры!

— Какие именно приключения вы имеете в виду? — как можно тише спросила Маргарет, наклоняясь к нему и надеясь, что Энни не расслышит вопроса.

Лашем пожал плечами:

— Сам не знаю. Я даже не знаю, какие именно приключения вам больше нравятся.

Маргарет про себя улыбнулась.

— Итак, в один прекрасный день мы будем наслаждаться мороженым, в какой-нибудь другой будем пить тонкие вина и узнаем, какие из них нам больше по вкусу. Погодите, как-нибудь мы даже заедем в книжный магазин, и я выясню, любите ли вы поэзию. Впрочем, готова спорить на что угодно — вы никогда не читали стихов.

— Нет, никогда не читал, — улыбнулся Лашем. — А вам, конечно, нравится поэзия.

Он произнес слово «поэзия» так, словно никогда раньше в жизни не произносил его вслух.

— Ладно, я согласна. Но в таком случае мне, как и вам, хотелось бы кое-что обговорить заранее — мои собственные условия или правила.

Ее наглость потрясла Лашема. В первую минуту он даже утратил дар речи. Увидев на его лице выражение полной растерянности, смешанной с удивлением, Маргарет рассмеялась.

— Нет-нет, я еще не составила перечень моих условий, но можете не сомневаться, я его составлю. Разумеется, вы должны будете их соблюдать.

Ей нравилось его дразнить. Она со сладким замиранием сердца думала о том, что вряд ли герцогу, тем более такому, как Лашем, когда-нибудь могло прийти в голову, что кто-то будет вести себя с ним настолько свободно.

Маргарет совсем не думала о том, к чему это может привести; она напрочь забыла мудрую поговорку: не буди лихо, пока оно тихо.

— С чего ты так стараешься? По-моему, все прекрасно. — Маргарет легко оттолкнула руку Энни, которая все поправляла и поправляла что-то в ее прическе.

Энни отошла назад, внимательно рассматривая свою работу:

— Госпожа, это мои обязанности. Я обязана следить за тем, чтобы вы выглядели как королева. Вечер у Персли — это не какой-нибудь заурядный званый ужин. По великосветским меркам это одно из самых значительных событий, и мне не хотелось бы ударить лицом в грязь. Вы должны быть лучше всех или, по крайней мере, одной из самых видных дам на этом балу, чтобы никто не посмел ни в чем вас упрекнуть.

— О, милая Энни, ты же знаешь, меня все время упрекают после того, как я, а не лорд Коллингвуд, мой жених, разорвала помолвку. После этого меня неустанно сопровождают скандалы: ссора с родителями, моя новая профессия писательницы, мой псевдоним Повелительница Тайн. Ничего не поделаешь, уже поздно что-либо исправлять.

Энни тактично промолчала.

— Благодаря моей репутации меня и приглашают на все эти вечера и балы, разве не так? И к чему все твои старания, Энни? Ты думаешь, он заметит, какой на мне наряд? — вздохнула Маргарет. Она прекрасно понимала, почему так старается Энни, и не хотела притворяться. Раньше Энни больше волновало другое — взяла ли она с собой свой большой кошелек, чтобы в него мог поместиться весь карточный выигрыш. А ее внешность… — ну, это было дело второстепенное.

— К тому же не забывай, большую часть времени я как обычно проведу за карточным столом. Такие вечера я посещаю не ради собственного удовольствия. Впрочем, ты сама обо всем прекрасно знаешь.

— Можно играть в карты и прекрасно при этом выглядеть. Одно другому не мешает, — заметила Энни, продолжая что-то поправлять в наряде хозяйки, хотя последней тот казался безукоризненным.