Как понять себя и мир? Журнал «Нож»: избранные статьи

В книге «Поток. Психология оптимального переживания» известный психолог и исследователь счастья Михай Чиксентмихайи обращает внимание на следующий парадокс: с одной стороны, работа (иногда вместе с начальником Алексеем) ставит перед нами задачи, требующие проявления знаний и навыков, а это должно автоматически делать людей сильными и довольными. («Спасибо, Алексей! Пока я ваял презентацию, ощущал невиданную мощь и могущество!»). А вот в свободное время никакие блистательные способности человека не задействованы. То есть, следя безжизненным взором за сюжетом сериала, мы должны казаться самим себе слабыми и печальными. И это то, к чему культура заставляет нас стремиться. Ведь отдыхать – здоровско, а работа – досадная необходимость, принуждение. И если избавиться от этого никак нельзя, то нужно хотя бы скинуть часть годового отчета на младшего менеджера.

Попытки сломать культурный стереотип, конечно, предпринимаются – например, когда красивая девушка фотографируется на фоне принтера со стопкой бумаги и пишет в инстаграме: «Я люблю свою работу». Но уже то, что она отвлеклась от прямых обязанностей и какое-то время искала нужный ракурс с папками документов, смартфоном и офисной техникой, намекает, что сама работа (в отличие от постинга) – процесс не особо-то захватывающий.

О той же проблеме – вылета из потокового состояния, симуляции деятельности вместо самой деятельности – говорит и Чиксентмихайи. Это может происходить из-за несоответствия задачи уровню исполнителя.

Сложность работы должна быть такой, чтобы человек чувствовал, что он способен с ней справиться – надо только слегка поднажать и напрячься. Если же дело, которым вас наградил начальник Алексей (поднять продажи пряников в Тульской области), кажется вам не по зубам, радости от свершений не появится. Будет мешать тревога. И наоборот – когда задача слишком проста и однообразна (переложить пряники из одной тары в другую), всякий может вылететь в скуку. Если, конечно, у него нет под рукой телефона, чтобы снимать себя на фоне коробок и выпечки. В идеале хорошо бы представлять, что сложность ваших проектов все время возрастает и вы, соответственно, «прокачиваетесь». Если перекладывать пряники скучно – попробуйте бросать их в прыжке через плечо.

Психологи считают, что у человека есть все шансы настроить сознание таким образом, чтобы получить удовольствие от работы.

В который раз ученые доказывают, что ничего бессмысленного в мире не бывает: и у брюхоногих моллюсков, и у концертов Стаса Михайлова, и у скуки – у всего есть свое предназначение. Психолог Санди Манн провела несколько экспериментов, в которых участникам пришлось сначала переписывать номера из телефонной книги, а затем придумывать применение двум бумажным стаканчикам. Потом – зачитывать эти цифры вслух и опять изобретать способы использования одноразовой тары. Манн обнаружила, что чем больше мучаешь людей скучными цифрами, тем креативнее они впоследствии подходят к стаканчикам.

С бухты-барахты мы не выдумаем особенно изощренных способов включить в жизнь эти простые предметы: «Эээ, пить из них? Ок, еще туда можно посадить цветок». Однако серьги, музыкальные инструменты, лифчики для Мадонны и прочие нетривиальные вещи появляются после томительных встреч с телефонной книгой. Оказывается, удивительные озарения хорошо произрастают на серой почве скуки и тягомотины. Каким образом это происходит, до конца не понятно, но есть версии.

Например, разглядывая узор из трещин на подоконнике, мы запускаем наше воображение в полет к дальним мирам, мозг стремительно ищет бодрящий стимул, перепрыгивая от созерцания подоконника в глубины подсознания, спутанных воспоминаний и туманных ассоциаций.

Так в нашей голове создаются различные неожиданные связи – например, между стаканчиками и грудью Мадонны, между ближайшим ужином и креветками, между запуском ракеты и красным кабриолетом.

Этот полезный мыслительный процесс описан в книге Мануш Зомороди Bored and Brilliant[4].

Связь между креативностью и скукой не кажется такой уж странной, если представить мир, в котором все выглядит волнующим и искрящимся: покрываешься мурашками, видя странную форму лужи, ликуешь, услышав клаксон велосипеда, бьешься в экстазе, учуяв запах из булочной.

Если человек ощущает все так остро, то потом по всем законам жанра он должен впасть в длительное апатическое уныние.