Как понравиться маньяку

    Ника с сожалением вздохнула: кажется, сегодня придется целый день мотаться по Москве – Леську постоянно тянет на подвиги. Они уже полчаса носятся от ларька к ларьку, но пока что купили только последний номер журнала «Радужная жизнь», других нигде не было. В апрельском номере ничего интересного не оказалось, они изучили его вдоль и поперек, прочитали от обложки до обложки, но глаз ничто не зацепило, только голова распухла от сплетен и душещипательных историй.

    – Поехали на квартиру Лапушкиных, обыщем ее еще раз, это самый короткий путь к нашей цели, – с энтузиазмом сказала Леська.

    – Нет, это самый короткий путь до тюрьмы! – воскликнула Ника. – Сейчас прогуляемся по супермаркетам, может быть, там прошлые номера завалялись, а если и там нет, то отправимся в типографию или еще куда-нибудь.

    Через час было ясно, что в супермаркетах искать бесполезно: журнал выходил небольшим тиражом и особо на полках не пылился. Ника купила прохладную бутылку сладкой газировки, сделала несколько торопливых глотков и призадумалась: кажется, ее тетка – большая любительница глянцевых журналов, и уж она-то точно их не выбрасывает, хранит и перечитывает время от времени.

    – Сейчас поедем к моей тетке, – сказала она, оттаскивая Леську от ларька с чебуреками и беляшами. – Думаю, именно у нее мы найдем то, что нам нужно.

    Увидев Кирюшкину Августу Тимофеевну, Олеся буквально открыла рот. На нее смотрела двухметровая красавица с махровыми ресницами и черными распущенными волосами, доходящими до талии. Августа Тимофеевна была стройной, яркой, несколько манерной женщиной сорока пяти лет. Короткое розовое платье в мелкий цветочек выглядело на ней нелепо, но тем не менее прекрасно подчеркивало смуглую кожу. Олеся сделала вывод, что Никина тетя абсолютно не согласна со своим возрастом и делает все, чтобы казаться моложе и красивее: солярий, накладные ресницы, косметика и так далее.

    – Проходите, девочки, – зазвенела она сладким голосочком. По паркету застучали острые каблуки украшенных пушистыми помпонами шлепок, – извините, плохо выгляжу, совершенно не ждала гостей.

    Леська посмотрела на Нику, но та махнула рукой, давая понять, что ко всем тетушкиным причудам она давно привыкла и попросту воспринимает ее такой, какая она есть.

    – Зови ее просто Августой, – сказала Ника, – а то обидится.

    Однокомнатная квартирка напомнила Леське апартаменты Барби. Кругом преобладал розовый цвет, и все было какое-то неестественное, кукольное. Повертев в руке телефон, обтянутый белым плюшевым чехлом, она положила его на место и перевела взгляд на большую фотографию, висевшую на стене. Рамку украшали малюсенькие красные сердечки, а с фото на нее смотрела улыбающаяся Августа, укутанная в длинные тонкие перья.

    – Вероника, прекрасно выглядишь, – тетушка замерла, давая возможность племяннице высказать ответный комплимент.

    – Спасибо, а ты просто великолепна, – выдохнула Ника. Она до сих пор так и не определилась, любит она свою тетю или нет, и нравится ей, как она выглядит, или нет. С одной стороны, было в этом нечто забавное и нестандартное, с другой стороны, с душевными проблемами к Августе приходить не имело смысла: та считала, что огорчения портят ее кожу и добавляют морщин. – Мы к тебе по делу заскочили. Ты «Радужную жизнь» читаешь?

    – Конечно, – пожала плечиком Августа. – В этом журнале столько интересного о звездах шоу-бизнеса! Кто женился, кто родил – это же так захватывает.

    – А не могла бы ты нам дать на время несколько номеров, четыре последних?

    – Поищи сама в шкафу в коридоре.

    Леська с Никой устремились к шкафу. Отыскать желаемое не составило труда. Очень не терпелось сразу пролистать журналы, но все же лучше это делать без посторонних глаз, да и нервировать Августу своими охами и вздохами не стоило, кажется, шума она не любила.

    – Побудем здесь полчасика и поедем, – шепнула Ника Леське, убирая журналы в пакет. – Надо же мне с тетей пообщаться.

    Августа приготовила кофе, закурила длинную тонкую сигарету и пустилась философствовать. Так девушки узнали, что век женщины недолог и надо торопиться выскочить замуж, пока «с лица и тела не спала сочность», что дети портят не только фигуру, но и всю оставшуюся жизнь, а также что лучшие лекарства от старости – это молодой любовник и крапивный коктейль – и то и другое рекомендовалось принимать натощак. Выдержав положенные вежливостью полчаса, девушки пообещали Августе воспользоваться полученными советами и покинули ее квартиру.

    – Вообще-то она тетка ничего, – хмыкнула Ника, прижимая к груди пакет с журналами, – только переклинило ее на возрасте и внешнем виде. Интересно, а какими мы будем в сорок пять?

    – Задавать такие вопросы мне – аморально. Меня придушить могут со дня на день, а ты о второй молодости мечтаешь! У тебя-то она, может, и будет, а мне бы до завтрашнего дня дожить, – Леська тяжело вздохнула. Похоже, Августа Тимофеевна выкачала из нее всю энергию – настроение резко стало паршивым, а вера в светлое будущее утратилась.

    – Ты отчего в такой пессимизм впала?