Эбес качнул головой, предложил двум демонессам присесть, а после начал свой рассказ.
Эбес Грин еще с детства проявлял талант к двум вещам — исследованию магии и призыву. Нельзя сказать, что его семью это особо интересовало, ведь чета Грин была уверена, что славы и признания добиваются исключительно боевые маги, артефакторы или же лекари, а остальные — едва ли не пыль под ногами. Все внимание доставалось старшему брату со средними боевыми способностями, а Эбес был предоставлен самому себе. Но все изменилось, когда Эбесу исполнилось десять лет. Дед Эбеса, Четтер Грин, привел в дом незнакомца, и тот попросил Эбеса продемонстрировать способность к призыву.
Десять лет — это возраст, когда многие призыватели способны лишь правильно начертить круг самый простой круг. И даже тогда их талант считался выше среднего. Эбес же зашел дальше — он призвал на целых три минуты демоненка. Его родители, которые считали, что это выглядит жалко, были удивлены искренним восторгом приглашенного мага — Мессера.
— Что ж, сделке быть, — кивнул Мессер перед уходом.
Что это было за сделка — Эбес понятия не имел, но именно с того дня у него появилось множество так необходимых призывателю вещей: книги, свитки, принадлежности для призыва и даже приходящие наставники. Теперь в его доме были созданы все условия для развития его таланта призывателя.
— Мне говорили, что учитель Мессер ищет магов, способных в будущем встать под его начало для создания лучшей в мире академии. Как только я достигну нужного уровня, то буду работать с ним. И поэтому меня так активно поддерживают, ведь я особенный и очень талантливый. Для меня составили индивидуальный план по становлению гениальным призывателем. Сейчас мне, конечно, смешно, но в десять лет я искренне в это верил, — развел руками Эбес. — И даже когда меня попросили поступить в академию в пятнадцать лет, а не в восемнадцать, я все еще думал, что все это делается ради моего блага.
Но один звоночек в то время прозвучал: чтобы попасть в академию, Эбесу пришлось использовать поддельные документы с измененным возрастом. Разве может кто-то вроде благородного учителя Мессера нарушать закон? Странно!
— А потом на уроках призыва я встретил Вилину, — тихо сказал Эбес. — И понял, что ни разу никакой не исключительный. Да, я мог больше, чем любой другой призыватель, но она превосходила меня во всем. Это разница между талантом и гениальностью. И преодолеть ее с помощью заготовленного для меня плана обучения или своих собственных усилий я не мог.
Трудно сказать, что Эбес пережил в тот момент. Но он был из тех, кто не готов так просто отдать свое место под солнцем, а потому решил не полагаться на чужой план, а составить свой собственный. Придумать что-то, что поможет ему превзойти всех без исключения. Эбес более полугода штудировал библиотеки, изучая различные способы, позволяющие усилить призывательские способности. Сначала у него ничего не получалось, однако через некоторое время он нашел ту самую ниточку истины, которая бы позволила ему преодолеть разницу в способностях с лучшей призывательницей на потоке. А вместе с тем заметил и много подозрительных вещей, которые происходили в его жизни по команде Мессера и его деда, Четтера Грина. Он начал догадываться, что его готовили к чему-то не слишком хорошему. Эксперимент? Живое оружие?
Эбесу не хватало опыта и знаний, чтобы понять. Но упорства и ума было достаточно, чтобы искать ответы, вместе с тем развивая альтернативный способ призыва демонят. И этот призыв сработал, а Эбес наконец-то стал расти как призыватель. И вместе с тем догадываться, что Мессер планирует его использовать в качестве сосуда.
— Но я никак не мог понять, каким образом он преодолеет конфликт сил. И я боялся, очень. Я знал, что моя семья мне не может. Родители, даже если вдруг захотят, то не смогут, а дед... дед, скорее всего, заодно с Мессером. И еще с одним человеком, который тоже как-то заходил, чтобы оценить мой талант.
— Акреон, — тихо сказала я.
До этого я могла исключительно слушать, ведь Леф аккуратно и абсолютно безболезненно снимал с меня не только блокировку, но и заклятие крови. Разумеется, под присмотром Руфиуса. И в этот раз, несмотря на длительность процедуры, я не ощутила ни одного побочного эффекта, словно с меня плащик сняли, а не магию на крови. Так что теперь я могла полноценно поучаствовать в разговоре. Мне тоже было что сказать.