Как приручить человека. (О доверии, верности, вере...) (СИ)

- Кто руководит лабораторией сейчас? – Лем вовремя переадресовал вопрос от Унуса сопровождающему сервочерепу.

- Регламентное техническое обслуживание осуществляется дежурными бригадами сервиторов. Основные работы проводятся пользователями Фиррентис-Примарис и Фиррентис-Квартус.

- Я поговорю с ними. После смены зайди ко мне, - Лем тут же передал информацию на пост связи, обеспечив бывшему офицеру доступ на соответствующую палубу. – Здесь тебе в любом случае не место…

Детор всё-таки упал на колени, но вместо всяких благодарностей страстно повторил несколько раз самые первые слова:

- Вы вернулись, господин Лем! Вы вернулись!

И проект не мгновенного, но очень-очень быстрого чуда с щелчком сложился в беловолосой голове.

***

Через две декады стало ясно: Лем правильно считал не произнесенное Сахаалом при первой встрече обещание. «Я дам тебе всё, что пожелаешь» - вот что сказал ему легионер.

Просторные «гостевые» покои были выделены старшему помощнику изначально, но Лем сразу же начал селить в своих комнатах особо ценных людей, о чем упомянул вскользь, представляя капитану одного из своих протеже. Зо Сахаал кивнул и велел только согласовать перепланировку с Фиррентисами, поскольку за корабль в целом отвечали они. Сколько помещений еретехи сочтут технологически допустимым присоединить к гостевым комнатам, столько и позволено Лему использовать по своему усмотрению.

- То, что я делаю, иногда вступает в противоречие с волей легионеров, принятых тобой под свою руку, - сказал Лем. – Гнев могучих воинов скор и страшен.

Сахаал провозгласил по всему кораблю, начиная с легионерской палубы, что Лем является личным гостем, вернейшим союзником и доверенным советником капитана, и потому неподсуден и неприкосновенен в любых обстоятельствах.

- Многие в команде ищут моего заступничества перед твоим гневом, но карающая длань Ночи настигает их даже у моего порога. Другие исполняют мои приказы, тем вызывая на себя ярость бессмертных воинов. Клянусь, что среди взятых мною в свиту нет таких, за кого я не ручался бы головой.

И вся территория, отданная Лему, стала официально запретной для любого насилия со стороны кого бы то ни было, включая легионеров и корабельную службу Собственной Безопасности. Лем взял себе личный знак - белая стрела, пронзающая спираль времени, и такая нашивка получила на корабле не меньшую защитную силу, чем ностраманская монета с руной самого Сахаала.

А главное: всё, что делал человек, санкционировалось капитаном безмолвно и безоговорочно. Об этом мрачно упомянул Унус, не скрывая, что некоторые Лемовы решения лично он не одобряет и что высказывал своё мнение капитану. Капитан велел не вмешиваться.

А Лем принимал этот щедрый поток милостей, и видел, как бездна под ногами разверзается всё неизбежнее.

***

- Люди несовершенны, досточтимый. Истинно сказано: нет невиновных, есть лишь разная степень вины. А могучие воины Легионов по самой природе своей лишены слабостей, и потому беспощадны к слабостям простых смертных. Только чтобы дать этому несчастному шанс и дальше приносить посильную пользу на корабле, я дерзаю встать между твоим праведным гневом и жизнью преступника.

Человек уснул на вахте, из-за чего перегрелся один из узлов дублирующего корабельного когитатора. Унусу было достаточно этого факта, чтобы вынести приговор. Но жена человека смогла добраться до дежурного в покоях Лема.

Человек уснул на своей четвертой подряд двенадцатичасовой вахте, потому что офицер смены счел его недостаточно почтительным. Лем выяснил это за три минуты и отменил приговор, вынесенный Унусом. Человека ждут плети и штрафное клеймо, а уготованное ему свежевание получит тот самый офицер.

- Знаешь выражение «дошел до последней черты»? – мягко улыбнулся Лем. – Дошел, поздравляю.

- Я знаю, господин старший помощник, знаю! Только работать блок всё равно не может. Капитан будет в ярости, когда услышит… - человека заметно передернуло, и так осунувшееся лицо стало еще более серым.

- Последняя черта – это я, лейтенант. Черта между тобой и яростью Зо Сахаала. Я считаю, что твоей вины в сложившейся ситуации нет, и я сам передам капитану твоё сообщение.

Разным слушателям, в разных ситуациях, Лем повторял на разные лады: я стою между людьми и легионерами. Я - единственная возможность избежать скорого гнева и ужасной расправы. Я выслушаю и разберусь - если успею, ибо суд Повелителей Ночи стремителен. Счастлив тот, кто обратится ко мне раньше, чем за ним придет сама Ночь.

***

После того первого отменённого приговора Унус молча увел Лема в свои покои и долго в упор рассматривал покорно склонённую платиновую макушку. А затем сумел удивить, сказав, словно в продолжение разговора:

- Я мало знал твоего предшественника, Дэнни. Но ты выбрал неправильное имя. Лем был другим.

- Надеюсь, что смогу всё же соответствовать ожиданиям капитана.

- Ты затеял опасную игру, - легионер помолчал, подбирая нейтральную формулировку. – Лично моё терпение велико, но не безгранично. Скажи мне, что это не ради забавы.