Как приручить человека. (О доверии, верности, вере...) (СИ)

Хотя нет, Унусу Лем как раз ответил вполне убедительно, дело не хитрое. Себе самому – нет.

А потом тот же вопрос задал Тасвий, поскольку слухи, как и было задумано, мгновенно разлетелись по кораблю.

- Одного дурака с разводным ключом тебе хватило бы. Ты умный человек, мастер, но ты явно переоцениваешь свои возможности, и это моя вина, наверное. Мы с парнями осторожны на тренировках, и защитное снаряжение у тебя по высшему разряду. Хочешь, - я просто спрашиваю! - разок провести бой в полный контакт?

Верный Тасвий иногда такой наивный, стоит и ждет ответа в стиле «давай-ка попробуем, я уверен, что буду не так плох». Раздражает, когда тебя считают идиотом. Лем глянул на телохранителя в упор и произнес подчеркнуто ровно:

- Не стОит. Впечатлить меня у вас вряд ли получится, а вот серьезно разозлить – может и да. Оно нам с тобой надо?

Тасвий понимающе кивнул, и Лем ответил ему приятельской усмешкой.

Он только что угрожал своему человеку. За проявление искренней заботы.

Тебя легионеры покусали, старик, на личность копии влияет круг общения, и этот факт не удастся игнорировать. Лем вздохнул, почти ненавидяще глядя в зеркало. Ты заставляешь меня делать очень неприятные вещи, мой маленький брат. И неприятно будет нам обоим, зато потом мы с тобой повзрослеем и поумнеем, как это ни печально.

Комментарий к Глава 1

Эпиграф: В. Мищук

“Бутылочка с винтом”

========== Глава 2. ==========

Поменяли то на это,

Так разэтак, раз уж так,

Убивай в себе поэта,

Продавайся за пятак.

Худшее рабство – быть рабом своих страстей. Худшее бессилие – неспособность контролировать самого себя. Старые навыки утеряны вместе с памятью тела, значит, будем восстанавливать. Следующий необходимый шаг не пугал, но вызывал отчетливое физическое отвращение.

Лем не имел права на осечку, набирая свих первых людей, поэтому личная преданность на грани обожания была наиглавнейшим критерием отбора. Но теперь трудно было найти среди них того, кто сперва убедительно объяснит задачу троим ненужным ни для чего другого отморозкам, а потом втолкнет к ним в камеру хорошо одетого, холёного и донельзя высокомерного парня, которого неизвестный «господин» велел навсегда вылечить от излишнего самомнения, только не убить ни в коем случае.

В результате Лем выбрал Тасвия и просто сказал:

- Знаешь, я обдумал твоё предложение, насчет полного контакта. И пришел к выводу, что это работа не по твоему профилю.

Тасвий стал высококлассным телохранителем задолго до того, как попал на «Черный ветер», а значит умел не задавать лишних вопросов, выслушивая указания хозяина. Только одобрительно кивнул на последний приказ: после всего перестрелять исполнителей к демонячьей матери.

Лем раскидал по заместителям задачи на ближайшие пару суток, оставил в каюте офицерский мундир, и, легко перевоплотившись разумом, успел еще при открываемой двери скандально прикрикнуть:

- Руки убери, падаль!

А потом, когда щелкнул замок, обернулся, и продолжая принимать выбранную роль, медленно скатился от наглости к панике при виде трех многообещающих ухмылок.

Это был идеальный сценарий личной психокоррекции, именно тот сюжет, которого следовало избежать. Именно то, что бывает с людьми, слишком поверившими в собственную неуязвимость. Почувствуй падение, почувствуй, на сколько ты ничто, насколько властен над тобою тот, кто может вот так бросить тебя на расправу жестоким и жадным тварям.

На этот раз Лем не дал младшему брату ни единого шанса, полностью сконцентрировавшись на роли жертвы и на воспоминаниях - на самых невыносимых эпизодах «своей» прошлой жизни. А потом уже не требовалось усилий, были только боль и отвращение. Потом не было ничего.

Лёжа в регенерационной ванне, Лем прислушивался к себе и насмешливо улыбался. Всё-таки человек – очень простое существо, очень телесное. Реальность, данная в ощущениях, всегда понятнее тысячи умных мыслей и правильных слов. Может быть, дело вовсе и не в «младшем брате», просто действительно легко потерять края, когда твой мир сперва рухнул в тартарары, а потом сразу оказался ограничен кораблём, где местные всесильные боги – Сахаал и четверка его младших подобий - неустанно держат над тобою ладони, защищая от малейшей невзгоды. Легко забыть, что такое отношение великих – отнюдь не безусловная данность, что оно – результат кропотливой работы в прошлом, и необдуманное поведение может мгновенно разрушить всё. И тогда пережитое несколько часов назад однажды окажется отнюдь не личным выбором ради вправления мозгов.

Ничего нового, да, старик? Но сейчас, на минимальной дозе обезболивающего, эти рассуждения стали куда более прочувствованными и искренними. Всё-таки клон некоторым образом начинает жить с нуля, а это очень вредно – начинать сразу с высокого статуса, плохо сказывается на основных жизненных навыках.