Как приручить дракона

Но на прошлой неделе один лихой кит-косатка, в погоне за морскими львами забравшийся слишком глубоко, вдруг заметил, что верхнее веко правого глаза Дракона слегка дрогнуло. В мозгу кита ожила наследственная память предков, и он со вcex плавников ринулся наутек. А спустя неделю море вокруг Драконьей Горы, когда-то кишевшее омарами, крабами и бесчисленными косяками рыбы, превратилось в подводную пустыню. Ни один моллюск на склонах горы не шевелился, ни одна жемчужница не отваживалась приоткрыть свою раковину.

Единственным признаком жизни на многие мили вокруг было подергивание драконьих век, которые трепетали вверх-вниз, как будто Дракон был близок к пробуждению и сейчас досматривал свои последние драконьи сны — и кто знает, какие черные мысли приходили ему в голову…

7. БЕЗЗУБИК ПРОСЫПАЕТСЯ

Беззубик проснулся через три недели.

В этот день Рыбьеног и Иккинг сидели у Иккинга дома.

Больше дома никого не было, поэтому Иккинг решил воспользоваться случаем и посмотреть на Беззубика.

Он вытащил корзину из-под кровати. Из-под крышки выбивалась голубовато-серая струйка дыма.

Рыбьеног аж присвистнул.

— Смотри-ка, кажись, проснулся, — сказал он. — Открывай.

Иккинг осторожно снял крышку.

Оттуда повалил дым, такой густой и вонючий, что мальчишки закашлялись. Когда глаза перестали наконец слезиться, Иккинг разглядел очень маленького и очень заурядного дракончика. Тот сидел на дне корзины и смотрел на Иккинга огромными, наивными, травянисто-зелеными глазками.

— Привет, Беззубик, — сказал Иккинг на драконьем наречии, следя за правильным произношением. Дело в том, что драконья речь перемежается резкими криками, щелчками и другими звуками, которые человек воспроизводит с большим трудом[1].

— Ты что это делаешь? — с любопытством спросил Рыбьеног.

— Просто разговариваю с ним, вот и всё, — смущенно ответил Иккинг.

— Просто разговариваешь? — изумленно ахнул Рыбьеног. — Что значит, разговариваешь? С драконом нельзя говорить, он же ЖИВОТНОЕ, клянусь Тором!

— Да заткнись ты, Рыбьеног, — отмахнулся от него Иккинг. — Ты его напугаешь.

Беззубик запыхтел и выпустил еще несколько колец дыма. Он раздул шею, чтобы казаться больше, — так иногда делают драконы, когда они испуганы или сердятся.

Наконец он набрался храбрости, расправил крылья и вспорхнул Иккингу на руку.

Поднялся по ней от локтя до плеча и, дождавшись, когда мальчик повернется к нему лицом, прижался лбом ко лбу Иккинга и серьезно, торжественно заглянул ему в глаза. Так они и стояли, нос к носу, не шевелясь, около шестидесяти секунд. Иккингу приходилось часто моргать, потому что взгляд драконов обладает гипнотической силой, и вам кажется, будто дракон вытягивает из вас душу. А это неприятно.

Иккинг стоял и думал: «Вот это да! Я, кажется, вошел с ним в контакт!», и тут Беззубик изогнулся и цапнул его за руку.

Иккинг завопил и стряхнул Беззубика на пол.

— Р'ры-рыба! — пищал Беззубик, порхая в воздухе над Иккингом. — Р'ры-рыбы х'хохоч'чу с'ч'ча-час!

— Hету у меня рыбы, — ответил Иккинг по-драконьи, потирая руку. К счастью, у Беззубика не было зубов, однако челюсти у драконов (даже таких маленьких) мощные, и укус получился болезненным. Беззубик изловчился и укусил Иккинга за другую руку.

— Р'ры-рыбы! — сказал он.

— Ты цел? — спросил Рыбьеног. — Мне трудно поверить, что я об этом спрашиваю, но всё-таки — что он говорит?

— Жрать хочет, — хмуро ответил Иккинг, потирая уже обе руки. Он старался говорить твердо, но спокойно: подавить дракона силой своей личности, как советовал Брехун. — У нас нет рыбы!

— Ладно, — ответил Беззубик. — Тогда с'съем к'ко-кошку.Он спикировал на Игрунку, и та с воплем метнулась вверх по ближайшей стене.

Иккинг едва успел ухватить Беззубика за хвост. Дракон вырывался и орал:

— Х'хочу р'ры-ы-ы-бы! Х'хочу е-е-есть! Ккошки в'вку-у-усные! Х'хочу е-е-есть!

— Нету у нас рыбы, — повторил Иккинг сквозь зубы, чувствуя, как спокойствие постепенно улетучивается. — Кошку есть нельзя, потому что она нравится маме.

Игрунка оскорбленно мяукала, сидя на балке под потолком.

Ребята отнесли Беззубика в комнату Стоика, где водилось много мышей.

Сначала дракончик радостно гонялся за мышами, которые разбегались от него с испуганным писком, но потом ему это наскучило, и он атаковал матрац. Вo все стороны полетели перья.

— Прекрати! — завопил Иккинг.

В ответ Без зубик отрыгнул остатки недавно почившей мыши прямо на Стоикову подушку.

— А-а-а-а-а! — простонал Иккинг.

— А-А-А-А-А! — сказал Стоик Обширный, входя в комнату.

Беззубик ринулся на Стоикову бороду, приняв ее за цыпленка.

— Убери его! — приказал Стоик.

— Он меня не слушается, — пожаловался Иккинг.

— Заори на него ПОГРОМЧЕ, — посоветовал Стоик. — КАК МОЖНО ГРОМЧЕ.

Иккинг заорал во весь голос: