Как приручить кентавра, или Дневник моего сна

– Воздушные взбитые сливки, которые так и тают, когда их пробуешь. – Интересно, у меня в глазах отразились картины, проносящиеся в воображении? Судя по тому, как побелели его пальцы, сжимающие столовые приборы, что-то он точно уловил.

Я пожалела его и опустила ресницы. Мы вызывали жгучий интерес, и на нас все глазели. На противоположном конце стола давилась своим ядом моя дуэнья. Наверное, змеи именно так и обедают.

– Шерри, – дотронулась я до его руки, привлекая внимание. Может, это был и лишний жест, но касаться моего кентавра было приятно. Он склонил ко мне голову. – Ты познакомишь меня со своими людьми? Я же никого не помню, и мне бы не хотелось быть невежливой и игнорировать знакомых.

Что-то странное промелькнуло в его взгляде, и это вызвало мою тревогу.

– Я познакомлю, – пообещал он, но это меня не успокоило.

– Покажи, кто есть кто и с кем я предпочитала общаться, – настаивала я, не убирая руки.

– Понимаешь… ты предпочитала общаться лишь со своей дуэньей.

Ничего себе!

– Четыре месяца?! – Я в шоке смотрела на него. Он даже накрыл мою ладонь своей, успокаивая. Хоть один плюс, он незаметно для себя стал сам ко мне прикасаться.

– Хотя, если ты сам меня игнорируешь четыре месяца, то как еще придворным ко мне относиться? – грустно сказала я и попыталась выдернуть свою руку. Да не тут-то было. Он сжал её и при всех начал целовать мне пальчики. Я зачарованно смотрела на него.

– Обещаю, я больше не совершу этой ошибки, – пообещал он.

После обеда он действительно меня со всеми перезнакомил. Затем мы избавились от общества дуэньи и пошли гулять. Я выпытывала, как мы познакомились, как я жила здесь всё это время, какие между нами отношения. Мало ли, вдруг мы с ним как-то по-особенному вечера проводим, а я об этом забыла.

К сожалению, рассказывать было нечего: все четыре месяца я даже глаз на него не поднимала, разговаривать боялась и общалась лишь с дуэньей.

– А зачем мне дуэнья? Почему ты согласился на её присутствие? – недоумевала я.

– На этом настаивал твой отец, мол, ты к ней очень привязана, и я посчитал, что ничего страшного, если рядом с тобой будет знакомый человек.

– С такой знакомой и чужих не надо, – тихо пробурчала я, но он услышал и улыбнулся.

– А нельзя ли её теперь домой отослать? – с надеждой поинтересовалась я. – Ведь я её совершенно не помню, и надобность в её присутствии отпала.

– А если к тебе вернётся память?

На это у меня не было ответа. Откуда я могу знать, сколько продлится этот сон. Меня другое тревожило – та информация, которой поделилась со мной эта Донна. Вот только как бы её преподнести?

Прямо сказать нельзя. Он же пойдёт войной на моего предполагаемого отца, и хорошо, если со мной не разведётся. Мужчина горячий, мало ли…

Да даже если и не разведётся? Сиди и жди его возвращения?! Я как-то надеялась приятнее время провести, скажем так.

– Шерри, я все еще не могу понять, зачем ждать моего дня рождения? Ладно бы мне было лет четырнадцать, тогда этот поступок ещё понятен. Ты почему согласился? Планируешь признать наш брак недействительным? – Вот, лучшая защита – это нападение. Теперь он и сам задумается, не замышляет ли что-то в этом роде мой папаша.

Так и вышло. Он даже остановился и устремил на меня возмущенный взор.

– Запомни, я никогда не расторгну наш брак! – яростно и с нажимом заявил он.

– Обещаешь? – Я смотрела с надеждой, требуя, чтобы он развеял мои страхи.

– Обещаю! – поклялся он.

Вот и хорошо. Теперь можно расслабиться и думать, как избежать ловушек отца.

– Между прочим, это твой отец армию собирает, – заметил он.

«Во-о-о-т! Задумайся об этом факте!» – мысленно воззвала я.

– Я не помню своего отца. Скажи, а он может объявить наш брак недействительным? То, что ты не должен ко мне прикасаться, вы оговорили устно или подписали договор? – с беспокойством спросила я.

– Устно! – процедил он задумчиво. – И я сдержу слово, но если он нарушит свое, то меня даже ваше родство не остановит! – угрожающе добавил он.

– Знаешь, – взяла я его под руку, успокаивающе поглаживая, – я где-то слышала одно интересное изречение: «Хочешь мира – готовься к войне!» Если отец собирает армию, может, и ты соберёшь, учения какие-нибудь устроишь? Ну так, в целях демонстрации?

Шерридан удивлялся всё больше и больше. Разве может человек так разительно измениться? Эта новая Ауэрия не покидала его мыслей ни на мгновение.

Взять хотя бы обед. Раньше она с удовольствием держалась подальше от него, да и он не имел ничего против этого. Сегодня же она поразилась этому факту, и ему было приятно сесть с ней рядом. Да, она потеряла память, но её рассуждения здравы.

«Шерри, я ничего не помню, и ты единственный, кого я знаю. Давай сделаем исключение и устроимся рядом?» – Разве мог он ей отказать?

Вот только то, каким взглядом она его одаривала, рассуждая о десерте, отбило весь аппетит напрочь. Нет, аппетиты проснулись, но уже другого порядка.