Как приручить лису и превратить её в собаку. Сибирский эволюционный эксперимент

Поздней осенью 2001 г., вскоре после публикации «черновика» расшифровки генома Homo sapiens, Анна Кукекова узнала из статьи Людмилы Трут в Scientific American о мрачных перспективах лисьего эксперимента. Она просмотрела все статьи об этом проекте, чтобы узнать, что нового новосибирские ученые достигли со времен ее юности. Выяснив, что до сих пор не предпринималось никаких попыток расшифровки генома экспериментальных лис, Анна задумалась, а нельзя ли применить для этой цели методики, которые она использовала при изучении генома собаки. Вполне вероятно, что если начать расшифровку генома «элитных» лис, то когда-нибудь, быть может, всего через пару лет, его сравнение с геномом домашней собаки даст очень ценную информацию. Так как о геноме доместицируемых лис в то время почти ничего не знали, ставить вопросы можно было практически бесконечно.

До тех пор Людмила полагала, что ни у нее, ни у кого-нибудь еще нет возможности за разумные сроки секвенировать хотя бы один-единственный ген, не говоря уже о сколько-нибудь значительной части лисьего генома. Сравнение геномов лисицы и собаки оставалось несбыточной мечтой. Геномика собаки только зарождалась, и во всем мире было очень мало специалистов, работающих в этой области. К счастью, одним из этих специалистов оказалась Анна, готовая ввести Людмилу и ее подопечных в этот «прекрасный новый мир».

Анна собиралась лететь в Россию встречать новый 2002 г. с матерью и бабушкой. Она предложила своему научному руководителю Грегу Экланду связаться с Людмилой и выяснить, согласна ли та участвовать в проекте. Грег решил, что это отличная идея. И вот, вскоре после приезда в Москву, Анна позвонила в Новосибирск. Людмилу ее предложение взволновало. Анна рассчитывала, что, получив согласие Людмилы, она вернется в Корнеллский университет и вместе с Грегом начнет тщательное планирование всех деталей предстоящей работы. Но, когда Людмила спросила, с чего они начнут, и получила ответ, что первым делом необходимо взять у лис пробы крови для генетического анализа, она предложила Анне прилететь в Новосибирск. Немедленно. Не в характере Людмилы было упускать такие возможности, да и как иначе она могла бы в течение 40 с лишним лет проводить этот эксперимент?

Анну это поразило. Начать работу прямо сейчас? Ей представлялось, что сперва нужно в течение нескольких месяцев разрабатывать план исследования. Но и она была не из тех, кто упускает удачные возможности. И сразу же возникла первая проблема. Где достать 300 пробирок, необходимых при взятии проб крови? В то время в России такие пробирки были редкостью и стоили недешево. В Институте цитологии и генетики их не оказалось, однако Анна пообещала Людмиле их раздобыть. Она обратилась за помощью к коллегам из лаборатории Санкт-Петербургского университета, где когда-то работала, и через пару дней получила необходимое. 4 января 2002 г. Анна вылетела в Новосибирск.

События развивались стремительно. Не успела Анна добраться до кабинета Людмилы в институте, как та сказала: «Едем на ферму, время не ждет». Анна живо вспоминает свое изумление при первом знакомстве с «элитными» животными: «Сказать, что меня потрясло общение с ручными лисами, – рассказывает она, – это ничего не сказать. Я была просто поражена тем, как сильно эти звери стремятся к общению с людьми». Но она решила не поддаваться эмоциям и начала подготовку к отбору проб крови. В идеале следовало взять пробы для молекулярного анализа у лис, принадлежащих трем разным поколениям. Людмила поручила двум своим ассистентам найти в их гигантской генеалогической базе данных и наметить, животных, у которых лучше всего взять кровь. Команда исследователей работала эффективно, так что к утру следующего дня, когда в 9 часов Анна пришла в институт, список животных был готов.

Людмила успела сделать необходимые приготовления для организации четкой и быстрой работы. На все про все у них имелось только два дня, а в зимние морозы пробы нельзя брать в неотапливаемых вольерах. Предстояло доставить животных в помещение. Людмила выстроила в ряд работников фермы, в основном женщин, которые извлекали лис из клеток и по цепочке передавали их в комнату, где брались пробы. Работа шла в быстром темпе. Когда одна из работниц, поскользнувшись, упала и сломала руку, она сказала, чтобы остальные продолжали свое дело и о ней не беспокоились. Это была настоящая командная работа. Анну глубоко тронула такая самоотверженность. «Эти женщины, которые так сильно любят животных, – говорит она, – напомнили мне старых служительниц Ленинградского зоопарка времен моего детства».

Когда зашло солнце, в пробирках содержались пробы крови, взятые примерно от сотни животных. На следующий день процедура повторилась. «Людмила принесла на ферму торт и угостила работниц, – вспоминает Анна, – чтобы хоть как-то отблагодарить их за сверхурочную работу, которую они выполнили для нас».