Исход острых отравлений напрямую зависит от скорости и качества оказания первой помощи. Временной фактор ключевой. Поэтому, пока едет скорая (сейчас даже токсикологические бригады существуют), в первую очередь, надо прекратить воздействие токсических веществ на организм и быстро вывести яд из органов больного. Для этого надо промыть ему желудок – споить 3–4 стакана воды, после чего два пальца в рот – чтобы желудок очистился. И так несколько раз. Только смотрите, чтобы вам пальцы не откусили – лучше чайную ложку использовать. Если человек в бессознательном состоянии, тоже 2 пальца в рот и переверните его набок, иначе больной может захлебнуться рвотными массами.
Отравление алкоголем – одно из самых частых. Основные симптомы – покраснение лица, сужение зрачков, учащённый пульс, пониженное давление, бледная кожа, холодный пот. Из носа выделяется слизь и слюна, возможно непроизвольное мочеиспускание. Некоторое короткое возбуждение может сменяться судорогами и бессознательным состоянием. Первая помощь заключается тут в вызове скорой помощи, удалении слизи из носа и рта, рвоте. Можно дать понюхать нашатырь, если есть. Перевозят таких больных только лёжа.
Между прочим, даже простой этиловый спирт способен вызывать именно отравление, а не только алкогольное опьянение. Всегда, когда вы не помните, что было вчера – можно говорить именно об интоксикации организма.
Что имеем, не храним. Доктор, спасите…
Для меня не было сомнений, кем стать после школы. Конечно же, врачом! Я с детства был пропитан этой профессией, многое знал и видел. Поэтому знал, что после окончания школы пойду учиться в медицинский институт. Но тут вмешалась война…
В 1941 году я закончил девятый класс. И нашу школу закрыли. Сказали – идите, пока домой.
А куда идти? Кто-то уезжает из Москвы, кто-то собирается на фронт. Сначала побежал, как все, в военкомат.
Но добровольцев было много, поэтому нас, пацанов, пока не брали.
Вместо фронта, отправился я работать на военный завод, где делали авиабомбы. Я работал в слесарном цеху, напильником обтачивал обручи, на которых держится сама бомба, свою норму выполнял. А потом кто-то сказал, что в соседней школе организованы курсы для получения среднего образования. Я попросил руководство цеха сократить мне часы на заводе и стал ходить в школу. Через несколько месяцев получил аттестат за десятый класс и снова вернулся к полноценной работе на заводе.
Однажды бомба упала прямо в нашем дворе. Почти под окнами. Но, к счастью, не взорвалась. В течение некоторого времени бомбу аккуратно извлекли и увезли куда-то. А потом упала ещё одна. И тоже не взорвалась! Как я потом понял, это была благосклонная диверсия рабочих тех заводов, на которых изготавливались бомбы. А заводы эти стояли в каких-то европейских странах, оккупированных Гитлером. Вы вдумайтесь: люди, подвергаясь ежедневной опасности быть «раскушенными», целенаправленно делали бракованные бомбы, чтобы сохранить жизнь где-то там, в далекой России!
Папа в это время работал в госпитале в Подмосковье и иногда приезжал домой. И однажды сказал, что мне можно пойти вольным слушателем в первый медуниверситет, где его приятель, с которым они вместе когда-то учились, заведовал факультетом. Я, конечно же, согласился. Ходил учиться через день. И, чем дольше погружался в учебу, тем интереснее мне было.
Война тем временем, всё ближе подходила к Москве. Завод решили срочно эвакуировать, поэтому всю молодёжь распустили по домам. И вот однажды меня вызвали в военкомат.