Как прожита жизнь. Воспоминания последнего секретаря Л. Н. Толстого

Второй сын Толстого, Илья (род. в 1866 г.), был самый талантливый писатель из всех детей Льва Николаевича. На самом деле талантливый, но. очень мало работавший. Проживши всю жизнь широко и довольно разгульно, то вольным помещиком, то чиновником, Илья Львович только на старости лет спохватился и начал писать. Успел написать и напечатать, под псевдонимом Ильи Дубровского, немного, два-три рассказа, – но все, что вышло из-под его пера, отличалось подлинным литературным достоинством. Его книга «Мои воспоминания» является единственным в своем роде (в особенности – в литературе о Толстом), блестящим художественным произведением. Он писал ее в Ясной Поляне при мне в первые годы после смерти Льва Николаевича и весь горел в работе. Тогда же он начал заниматься живописью и вдруг, ни с того ни с сего, в сущности самоучкой, сделал несколько очаровательных пейзажей и интерьеров Ясной Поляны. Один интерьер (зеркала и окна) был продан на выставке в Москве. Илья Львович сделал его повторение. И повторение было продано. Тогда Илья Львович сделал новое повторение…

И тогда же приблизительно Илья Львович увлекся фильмом. Он в самом деле во всем был талантлив. Снимался в роли барина в фильме на сюжет Л. Толстого «Чем люди живы». В старости, за границей, в Голливуде, изображал своего собственного отца во вступительной части к большому фильму «Воскресение» по роману Л. Толстого. Он, между прочим, больше всех братьев походил на отца наружностью, особенно состарившись и поседев. В Америке, куда выехал еще до Первой мировой войны, прочел множество публичных лекций об отце. Словом, нашелся, не пропал и на чужбине.

«Гр. Лев Толстой-сын», как подписывался Лев Львович Толстой (род. в 1869 г.) под своими статьями, избрал писательство и журналистику своей профессией. Имя его имеется в энциклопедических словарях (напр., у Брокгауза и Эфрона). И он действительно был писателем и журналистом, но. мелкотравчатым, малоудачным, не талантливым. В молодости Л. Л. Толстой увлекся или думал, что увлекается, мировоззрением отца. Потом эмансипировался от отцовского влияния, но ничего своего не создал. И это, кажется, мучило его. Он хотел, во всяком случае, устоять на своих ногах. Отсюда появилось и развилось мало-помалу какое-то соперничество с Львом Толстым-отцом, – несчастная и жалкая черта Льва Львовича! Сколько она ему горя принесла, сколько насмешек вызвала, а он все никак не мог отделаться от своей блажи. Известно, что в противоположность «Крейцеровой сонате» он написал рассказ «Прелюдия Шопена», с тенденцией, обратной «толстовской». Писал, хотя, слава Богу, не опубликовал, продолжение «Войны и мира» Л. Толстого, показывая нам Пьеров Безуховых и Андреев Болконских стариками, а их детей – в качестве главных действующих лиц. Так как у Л. Толстого-отца были антимилитаристические Солдатская и Офицерская памятки, то Л. Толстой-сын счел своим долгом создать Солдатскую и Офицерскую памятки милитаристические. В «Новом времени», суворинской консервативной газете, где Лев Львович был постоянным сотрудником, он часто полемизировал с мировоззрением Л. Н. Толстого. Один раз даже заявил, что Лев Толстой сам не верит в то, что он пишет. В результате прослыл притчей во языцех и «самым неудачным произведением Л. Толстого» (злое и меткое слово московского фельетониста Сергея Яблоновского-Потресова).

Я ближе узнал Льва Львовича после смерти Льва Николаевича. Он был очень жалкий и непостоянный, внутренне неустойчивый человек, мечтавший только о том, чтобы выиграть в карты или в рулетку большие деньги, и в то же время человек очень интеллигентный, душевно тонкий и подвижный, в противоположность хотя бы несколько тяжеловатому на подъем, вялому и хомякообразному Сергею Львовичу. И в младшем Льве было что-то от Льва старшего. Что? А вот, скажем так: представьте себе молодое беспокойство и искание Л. Н. Толстого без мощи его ума, – вот вам и будет Л. Л. Толстой.

Жил Лев Львович в Петербурге, перевоспитался в климате Северной Пальмиры и превратился, в самом деле, в какого-то нервного, неприкаянного, беспочвенного, хотя во многих отношениях и способного петербуржца.

Кроме писательства, Л. Л. Толстой занимался скульптурой. В Париже он посещал мастерскую Родена. В 1910 году Л. Л. Толстой сделал интересный, хотя и производящий тяжелое впечатление бюст своей матери: в ту пору Софья Андреевна как раз находилась в своем истерическом, ненормальном состоянии. Есть и мой – надо сказать, неважный – бюст его работы, хранящийся в фондах Гос. музея Л. Н. Толстого.