Как птички-свиристели

— Вот, читаю. Здесь немного. Слушайте. «Департамент шерифа округа Кинг считает нужным пояснить: вопреки утверждениям местной прессы, Томас Бодог Дженвей не рассматривается в качестве подозреваемого в похищении шестилетней Хэйли Топольски, однако остается лицом, представляющим интерес для следствия по настоящему делу». Если хотите, могу переслать вам по электронной почте.

— «Однако»? Что вы хотите сказать вашим «однако»?

— Я вас не совсем понимаю, Томас.

— Это же противительный союз! Он как бы отрицает, по крайней мере частично, значение всего сказанного ранее. Или же содержание предыдущей части предложения изменяется. Ваше «однако», использованное абсолютно не к месту, означает: «Он не подозреваемый — но». И любой человек воспримет как раз «но», а «не» проскочит незамеченным. Разве непонятно? Каждый, кто прочтет ту клеветническую дрянь в «Стрэйнджер», сейчас же подумает: «Ага, конечно, он подозреваемый и есть, просто у них пока улик недостаточно». Вам нужно обязательно переделать заявление. Прямо сейчас, пока оно не разошлось повсюду. Не употребляйте «хотя», завершите предложение, то есть поставьте там точку и…

— Так вас, значит, грамматика не устраивает.

— Не в одной грамматике дело — тут важен подтекст в целом.

— Профессор, в заявлении говорится, что вас подозреваемым не считают.

— Есть же «однако»! Даже не «но», а «однако», а так еще хуже.

— Мы могли написать «в качестве подозреваемого пока не рассматривается» или «не рассматривается в качестве подозреваемого в настоящий момент». Именно такая терминология обычно используется в подобного рода заявлениях, но в вашем случае мы решили ее не применять. Из-за той самой статьи. Наш департамент активно стремится нейтрализовать ошибочное мнение о вас, которое может возникнуть по вине прессы.

— «Лицо, представляющее интерес»!

— Да. Формулировку не я предложил, она плод коллективного решения на уровне департамента. Если бы решал лично я, то, вероятнее всего, назвал бы вас «свидетель». Грань между понятиями очень тонка. Вы думаете, мы не страдаем от бюрократизма? Обсуждение происходило поочередно на каждой инстанции, пока не дошло до шерифа.

— Тот же самый «подозреваемый», только другими словами…

В трубке послышался глубокий вздох. Недружелюбный вздох.

— Лицо, представляющее интерес, — оно и есть лицо, представляющее интерес. Это означает: возможно, нам понадобится повторно встретиться с человеком. Это означает, мы еще не все о нем узнали. Это означает…

— Слова имеют то значение, которое им приписывают люди! А люди думают: «лицо, представляющее интерес» значит «подозреваемый»!

— Мне терпения не занимать, профессор. У меня скорость обменных процессов в организме пониженная, и завожусь я далеко не сразу. Но вот беседую тут с вами и начинаю понимать, почему писаки из «Стрэйнджер» на вас ополчились.

— Вы никак не возьмете в толк. Извините, конечно, ведь я битый час объясняю: язык — это…

— Департамент приложил все мыслимые и немыслимые усилия, чтобы устранить причины ваших, Томас, волнений. Стоило лишь статье появиться — ни один печатный экземпляр газеты даже продать не успели, — а мы уже обнародовали заявление. А вы мне теперь претензии предъявляете, мол, там у вас запятая, а нужна точка, а «лицо, представляющее интерес» — это, оказывается, подозреваемый. Мы не студенты, которых вы учите красиво выражаться, профессор. Не надо критически разбирать наше заявление, будь оно неладно. Слышите меня?

— А мне-то как теперь быть, после всего случившегося? — У Тома сорвался голос. — Я имею в виду свою репутацию.

— Пропала маленькая девочка. Идет полицейское расследование. Вероятно — страшно не хочется говорить, и лучше никому моих слов потом не повторяйте, — расследуется уже не просто похищение, а убийство. И вы всерьез считаете, что в департаменте нам, извините за выражение, не положить, по большому счету, на ваше уязвленное самолюбие?

7

Мотоциклист в темно-фиолетовом кожаном и шлеме доставил упакованный в целлофан конверт. В графе «обратный адрес» значилось (Том прочитал, пока расписывался на бланке о получении): кафедра английского языка и литературы, Вашингтонский университет. Только срочное деловое послание от Шивы Рэя имело право претендовать на подобную роскошь — доставку на дом; хотя в письме Шива и упоминался, речь шла главным образом не о нем.