Как работает музыка

Я начал работать в Joe’s Pub при Публичном театре за неделю до терактов 11 сентября. Экономика переживала упадок, и Публичному театру, как и многим художественным организациям и ночным клубам, пришлось прибегнуть к увольнениям и другим мерам жесткой экономии. Joe’s Pub был в опасности. Нам нужно было стабилизировать программу и придумать план, как улучшить финансовое положение.

В ноябре 2001 года Сандра Бернхард обратилась к нам в поисках возможностей для репетиций нового шоу. Joe’s Pub на тот момент работал в следующем формате: один платный вечерний концерт, после которого клуб не закрывался, и публика могла дальше проводить там вечер. Так как у нас уже было забито все расписание, мы поставили дополнительный концерт на пол-одиннадцатого [с тем чтобы дать возможность Бернхард показать текущий спектакль] и поняли, что можем удвоить наши возможности, не удваивая при этом затраты. Начиная с января 2002 года мы дали два шоу за вечер как нечто само собой разумеющееся, и благодаря высококачественному букингу, контролю расходов, а также постепенному успокоению общества после терактов нам удалось изменить положение к лучшему. В конце концов мы приноровились делать по два шоу за вечер, но побочным эффектом стало смешение аудиторий – что как раз таки создавало, по вашим словам, идеальные условия для появления сцены. Идея global-FEST [некоммерческого однодневного фестиваля этнической музыки], который также зародился в Публичном театре, а позже переехал в Webster Hall, заключалась в том, чтобы создать мероприятие, происходящее одновременно на трех сценах, что вело к соприкосновению аудиторий и поощряло случайные знакомства.

По поводу смешивания: в то время как зрители в действительности редко пересекались, многие артисты пересекались постоянно (и продолжают это делать до сих пор). Из-за тесноты за кулисами у музыкантов часто был шанс (точнее будет сказать – вынужденность) встретиться и поприсутствовать на саундчеках и/или концертах друг друга. Мы постоянно делали проходки для музыкантов, чтобы они могли послушать музыку всех типов, и приглашали их на концерты, которые, как нам представлялось, будут им особенно интересны. Поэтому мне кажется, что мы в Joe’s Pub обеспечили все возможности для пересечения музыкантов из разных сред, и все это продолжается по сей день.

Возвращаясь ко времени, когда я еще не работал в Joe’s Pub, – при разработке собственного подхода к составлению программы меня вдохновляли двое: Хэл Уиллнер, готовивший программу для Night Music, и Джо Киллиан, ответственный за SummerStage в Центральном парке, где я, начиная с колледжа, провел много свободных летних дней. Двойное шоу Sun Ra вместе с Sonic Youth на 4 июля или более ранние совместные концерты Тито Пуэнте и Коко Тейлор, Нтозаке Шанге с Жан-Полем Бурелли – это повлиявшие на меня примеры смешений аудитории, благодаря которым возникали как эстетические, так и культурные связи. Перейдя в конце концов работать в SummerStage, я придерживался этой стратегии, и мы с продюсером Эрикой Рубен потратили много времени на составление программ с различными артистами в этой традиции.

Я начал рассматривать идею смешения артистов и зрителей как ключевой элемент, часть моего подхода. Я скучал по такому подходу, когда начал работать в Joe’s Pub, вот почему ваше краткое упоминание в книге поразило меня. Я прекрасно это осознавал, но со временем научился смотреть на расписание горизонтально, то есть от вечера к вечеру, а не вертикально, то есть на состав исполнителей в течение одного вечера, и подбирать искомое разнообразие. При планировании “Joe’s Pub in the Park” в театре Делакорт в Центральном парке нам удалось совместить концерты нескольких артистов (к примеру, тройной сет с Antibalas, Burnt Sugar Грега Тейта и оркестром Nublu с дирижером Бутчем Моррисом, или же выступали Патти Гриффин, Аллен Туссен и круг авторов Country Music Association), что куда лучше отражало мой прежний опыт.

Перебравшись в Линкольн-центр, я много размышлял о том, каково будет вернуться к курированию летних мероприятий на открытом воздухе и как можно было бы разнообразить их, чтобы у меня не возникало ощущения, будто я снова составляю программы для Joe’s Pub или SummerStage. Я сразу же начал работать над программами совсем иного масштаба по сравнению с Joe’s Pub, такими как “A Crimson Grail for 200 Electric Guitars” Риса Чатема или двойной концерт, вдохновленный эфиопской музыкой, – Гетатчев Мекурия с голландской постпанковой группой The Ex и Махмуд Ахмед и Алемайеху Эшете с джазовым биг-бендом Either/Orchestra. Меня привлекала возможность вернуться к кураторству и производству крупномасштабных мероприятий, которые помогали бы устанавливать связи между артистами, наращивать аудиторию и выстраивать сообщество куда более широкое, чем Joe’s Pub.

И я много думал о физической среде – об относительной формальности городских площадей Линкольн-центра по сравнению с неформальностью Центрального парка, о наличии нескольких площадок (как официальных, так и пространств, которые могут быть преобразованы в новые сцены для выступлений), о гораздо большем разнообразии поколений в Линкольн-центре, о классических резонансах «высокого искусства» и об институциональных атрибутах.

Я приехал в Линкольн-центр в самый разгар реконструкции, направленной на то, чтобы сделать учреждение более открытым и гостеприимным, частично за счет создания новых зон зеленых насаждений и общественных площадей. Когда эта реконструкция в значительной степени была завершена, попробовал использовать отремонтированный кампус в качестве альтернативы традиционным презентациям на сцене. Я продолжаю уделять много внимания созданию смешанных концертов: живая музыка и современный танец на одной афише, добавленные выступления на площади перед основными на главной сцене и т. д., все с прицелом на объединение нескольких аудиторий как способ построить сообщество, собрав разделенные аудитории в совместном опыте.