Как разобраться в диагнозе

Примечание

Сколько существует хирургия, столько же врачи пытались обуздать боль, неизбежно возникающую при любом оперативном вмешательстве. Так, в Древнем Египте врачи втирали в кожу пациента мемфисский камень с уксусом, что сопровождалось выделением углекислоты и местным охлаждением тканей тела, дававшее эффект местного обезболивания. Живший в II веке китайский врач Хуа То для обезболивания во время операций давал пациенту разведенный в вине шипучий порошок «ма-фей-синь», состоящий из вытяжки индийской конопли. Другие врачи для этой же цели применяли водные экстракты из корней аконита и листьев дурмана. Известны рецепты специальных «снотворных губок» с мандрагорой, беленой, болиголовом и опиумом, которые высушивали на солнце, а затем смачивали горячей водой и, отжав до слегка влажного состояния, прикладывали к носу пациента, который погружался в сон, вдыхая эти пары. Использовались также сдавливание нервных стволов и пережимание сосудов шеи, охлаждение льдом и даже такой радикальный способ как удар по голове, приводивший пациента в бесчувственное состояние.

На Руси знания о способах обезболивания находились на таком же уровне, как и у других народов: «резалники, кои язвы лечат, дают коренья мандрагоры болящему человеку пить и есть, и они от того столь крепко спят, что не чуют, когда лекарь у них уды отрезает или отсекает».

Однако все эти методы были весьма несовершенны, и хирург не мог рассчитывать на длительный и надежный обезболивающий эффект. Больной шел на операцию, как на пытку. Единственное, о чем просил пациент, — сделать операцию как можно быстрее. Поэтому хирурги старались развивать ловкость пальцев, умение обеими руками одинаково пользоваться инструментами, работали над усовершенствованием своей оперативной техники и приемов рассечения тканей. Мастерство хирурга оценивалось по быстроте проведения операций и технике владения инструментами. Например, операция вычленения плечевого сустава длилась всего 3 минуты. Выдающийся хирург Н. И. Пирогов проводил высокое сечение мочевого пузыря за 2 минуты, а удаление молочной железы — всего за полторы минуты. Ампутация бедра выполнялась за 3–4 минуты, а шотландский хирург XVIII века Бенджамин Белл ампутировал голень всего за 6 секунд! Но даже за счет такой быстроты боль не устранялась, укорачивалось лишь ее мучительное воздействие на пациента.

Вследствие того, что все имеющиеся средства были бессильны победить боль, хирург должен был обладать поистине «железными» нервами. В связи с этим знаменитый древнеримский врач Авл Корнелий Цельс в свое время говорил: «Хирургу следует быть молодым или недалеким от молодости; рука его должна быть опытной и твердой, никогда не дрожащей; он должен уметь одинаково пользоваться и правой и левой рукой; его взгляд должен быть точен и проницателен; сердце — недоступно страху и состраданию, имея главной целью излечение больного, не давая смутить себя криками. Он должен вести операцию так, как если бы жалобы пациента до него не доходили».

Но не менее выносливым должен был быть и пациент. Так, бесстрашный русский полководец Багратион, перенесший операцию после ранения, говорил: «Легче пробыть пять часов на поле боя, чем пять минут в операционной».

Реальные предпосылки для открытия эффективного обезболивания появились лишь в конце XVIII века, после получения в чистом виде кислорода и закиси азота, а также обстоятельного изучения физико-химических свойств диэтилового эфира, проведенного английским ученым Майклом Фарадеем в 1818 году.

Однако научно обоснованные методы обезболивания пришли в медицину лишь в середине XIX столетия.

В 1844 году американский дантист Гораций Уэллс попросил своего коллегу удалить ему здоровый зуб. Предварительно надышавшись «веселящим газом» (так британский химик Гемфри Дэви назвал закись азота, случайно открыв в 1797 году обезболивающее действие этого соединения и заметив, что оно вызывает также приятные ощущения и улучшает настроение), Уэллс относительно спокойно перенес болезненную процедуру. После этого совместно с дантистом Уильямом Мортоном в январе 1845 года в Бостоне он провел публичную демонстрацию нового метода, которая, однако, завершилась полным провалом.

В отличие от отошедшего от дел Уэллса, Уильям Мортон, воспользовавшись советами известного химика и врача Чарльза Джексона о том, как правильно использовать серный эфир для обезболивания, начал активно экспериментировать с эфиром. Он разработал специальный аппарат (испаритель эфира), провел опыты на себе и 30 сентября 1846 года совершенно безболезненно удалил зуб у своего пациента Эбена Фроста.

Об успешном опыте дантиста узнал известный хирург, главный врач бостонского госпиталя Джон Уоррен, который предложил Мортону ассистировать ему во время операции для доказательства эффективности эфирного наркоза.

16 октября 1846 года в клиническом корпусе городской больницы Бостона при большом скоплении врачей, студентов и просто любопытствующих была проведена первая в мире публичная операция с участием анестезиолога. Мортон с помощью своего испарителя эфира усыпил 25-летнего печатника Гилберта Эббота, и Уоррен спокойно удалил опухоль на шее пациента. С тех пор эта дата считается официальным днем рождения современной анестезиологии.

В 1847 году англичанин Джеймс Симпсон впервые использовал для наркоза хлороформ, который, благодаря своим свойствам, быстро завоевал популярность среди хирургов и надолго вытеснил эфир. В России наркоз эфиром и хлороформом первым применил Н. И. Пирогов, всего через четыре месяца после демонстрации Мортона.

Однако частота осложнений вследствие токсичности хлороформного наркоза постепенно привела к отказу от него. Поиски новых средств обезболивания шли в разных направлениях. В 1913 году впервые для наркоза были использованы барбитураты, а применение натуральных препаратов кураре (южно-африканский яд, действующим веществом которого является алкалоид стрихнин) и их синтетических аналогов, расслабляющих скелетную мускулатуру, открыло новую эпоху в анестезиологии.

Признание анестезиологии как научно обоснованной дисциплины пришло в 30-е годы ХХ века. В 1935 году в Англии был введен обязательный экзамен по анестезиологии, а спустя два года в США был создан совет анестезиологов.

В 50-е годы прошлого столетия для большинства хирургов нашей страны стало очевидно, что безопасность проведения оперативных вмешательств во многом зависит от их анестезиологического обеспечения. В связи с этим закономерно возник вопрос о признании анестезиологии как клинической дисциплины, и всего через десять лет половина всех хирургических операций уже проходила под общим наркозом.

Однако перед анестезиологами встала новая задача: создать условия для нормализации нарушенных функций дыхания, сердечно-сосудистой системы, обмена веществ. В результате анестезиология способствовала возникновению новой науки — реаниматологии. Эти две дисциплины настолько тесно и неразрывно связаны, что даже появилась новая врачебная специальность — врач-анестезиолог-реаниматолог.