Как роман. Удивительная жизнь Владимира Соколина

«Другой крайностью, неблагоприятно повлиявшей на нашу работу во Франции, стало то, что нашим Посольством полностью овладело то, что можно было бы назвать франкофильством, и даже франкоманией. Посольству приходилось работать во враждебной среде, колеблющейся от яростной ненависти до благосклонности. Нам было категорически запрещено общаться с крайними левыми, у нас было не так много друзей. С другой стороны, это были личности всех политических направлений, которые не страшились избытка цензуры в своей среде. В служебных поручениях были неизбежно задействованы умелые люди, хотя качество их работы не было недостатком, разумеется, за исключением различных упущений».

«В действительности, большая часть советских граждан была задействована экономическими службами Торгового представительства. Отношения между ним и посольством менялись в соответствии со сменой руководителей, но носил характер легкой враждебности.

В Париже мои социальные функции были не такими многочисленными, как в Москве. Мне не хватало времени. Мне удавалось пролистать десяток газет до семи часов утра, после чего я принимал особо настойчивых посетителей, которым я хотел оказать услугу. Мне было жаль заставлять их вставать так рано, однако я не мог их заставить ложиться поздно. С девяти часов начинался нормальный день и продолжался до восьми или одиннадцати часов вечера.

С приходом Гитлера к власти в Германии те из наших руководителей, которые обычно добирались через воды этой страны, начали прибывать во Францию. Было любопытно наблюдать за их реакцией. Превосходное равнодушие французов, анонимность, которой можно было наслаждаться среди них, привлекали большинство».

Путешествие премьер-министра Пьера Лаваля в Советский Союз

«Договорившись с Муссолини и заставив Гитлера объяснять причины своей восточной политики, Лаваль при помощи своих умелых сотрудников, 2 мая 1935 г. заключил, наконец, пакт о взаимной помощи с СССР, что стало неотвратимым результатом краха Версальской системы и в чуть меньшей степени предпринятых усилий проницательных сторонников прочного соглашения между Востоком и Западом. К несчастью, переговоры с французской стороны велись с таким подчеркнутым нежеланием, а с советской с нескрываемым раздражением, что атмосфера не способствовала немедленному умиротворению.

Меня назначили сопровождать Лаваля и его свиту журналистов в Москве.

Среди органов, запросивших визу для своих корреспондентов, только “Ле Матэн” было отказано по причине её постоянно плохого отношения и возмутительной “дезинформации”. Г-н Бюно-Варийя, владелец этой газеты, отвечая на мои намеренно наивные вопросы о причинах его антисоветизма, честно мне отвечал: “Я люблю немцев”.

В то время мне нравился Лаваль. Я не разделял распространенные предубеждения против него. Он был приятным собеседником. В основном я считал его очень предприимчивым, но с постоянной, как мне казалось, устойчивой особенностью: он желал мира любой ценой. Он был из тех политических противников, о которых жалеешь, что они не на твоей стороне. По крайней мере, таковы были мои личные ощущения. Я предвидел, что его дальнейшее развитие будет не особо хорошим, но я желал, чтобы многие из его коллег были действовали более уверенно в политике.

Я вынужден был оставить мой французский кортеж в Берлине, чтобы позволить ему проследовать в Польшу без излишнего сопровождения».

В «Журналь де Женев» от 4 апреля 1935 г. можно было прочесть: «Г-на Лаваля пригласили в Варшаву. Посол Польши в Париже во вторник утром нанес визит г-ну Лавалю, которому он передал приглашение своего правительства остановиться в Варшаве во время своей поездки в Москву. Г-н Лаваль согласился».

Пребывание Лаваля в Москве проходило по очень насыщенной программе. В «Газетт де Лозанн» от 14 мая мы узнаем, что в Москве у г-на Лаваля состоялся первый дружеский разговор. Москва, 13 мая: «Г-н Пьер Лаваль после полудня нанес визит г-ну Литвинову, больше часа он обсуждал с народным комиссаром иностранных дел основные вопросы внешней политики в соответствие с текущей повесткой дня. Оба государственных деятеля поздравили друг друга с благоприятными результатами их соответствующих усилий, которые завершились 2 мая подписанием в Париже франко-советского пакта. Политические переговоры возобновятся во вторник. Представитель Франции начал свой визит в столицу именно с посещения могилы Ленина» (Авас).