Как Россия получила чемпионат мира по футболу – 2018

И ладно бы только это. Когда я приезжал на исполкомы в Цюрих, от марокканцев невозможно было укрыться нигде. Они поджидали и у выхода из столовой, и даже у номера в отеле! В итоге я был вынужден на исполкоме встать и сказать: оградите меня от всего этого! После чего Авеланж сделал жесткое заявление – и, по сути, заявка Марокко была тем моим выступлением дезавуирована. Председатель заявочного комитета Франции Састр (Платини был у него заместителем), когда они выиграли, выразил мне большую признательность. Но дело-то было не во мне, а в том, что французы вели себя достойно, а марокканцы – нет.

Как выясняется, нельзя не только перебирать с «прессингом», как нас учит доктор Колосков, но и даже в частных разговорах допускать то, что сделал Трисман. Особенно если дело происходит в Англии, где «уши» прессы, кажется, расставлены везде. Кто знает, чем может обернуться такая беседа?

Я вспомнил историю с Трисманом, когда почти год спустя, в сентябре 2011-го, в телеэфир случайно попали оскорбительные высказывания комментатора канала «Россия-2» Дмитрия Губерниева о вратаре Вячеславе Малафееве. Да, разговор был тоже частным: известный ведущий думал, что в перерыве матча «Спартак» – ЦСКА микрофоны отключены. Такое в принципе может произойти с каждым.

Но отторжение вызвало, во-первых, дальнейшее поведение Губерниева, вместо извинений Малафееву начавшего выдумывать какие-то нелепые «отмазки» и в довершение всего заявившего, что через пару месяцев он «триумфально вернется» к комментированию футбола.

Англия – не Россия. Губерниева, и так редко работающего на футболе, якобы наказали… отстранением от ведения футбольных репортажей. Трисман вынужден был уйти. Как и один популярный английский комментатор, точно в такой же ситуации, как и Губерниев, презрительно отозвавшийся о способности женщины-судьи верно оценивать происходящее на поле. По сравнению с тем, что сказал Губерниев о Малафееве, те слова яйца выеденного не стоили. Но тут мы опять вспоминаем это словосочетание – «четвертая власть». И еще одно – «ответственность перед обществом».

А заключается она еще и в том, что, каким бы частным ни был разговор, ты находишься на работе – а значит, каждое твое слово может оказаться публичным. Трисман, возможно, разговаривал со своей экс-секретаршей за рамками официального рабочего дня. Но должность, которую он занимал, не позволяла ни при каких обстоятельствах вслух оперировать толками из разряда «одна бабка сказала» – тем более такими нелепыми. Но британец распустил язык – и был наказан. Причем заметьте: собственной прессой. Которой все равно, кого бить – своих или чужих. С одной стороны, это делает ей честь, а с другой – довело английскую заявку, как говорится, до цугундера… Колосков в октябре 2010 года говорил мне: – Слишком серьезный пост занимал в то время лорд Трисман, чтобы расценить его высказывание как шутку. У меня ощущение, что это была попытка одним ударом дискредитировать заявки обоих главных конкурентов Англии. С понятиями об английской честности и добросовестности с fair play это никак не вяжется. Для фигуры такого уровня – непростительнейшая вещь. Впрочем, не могу сказать, что мы знакомы: несколько раз вместе участвовали в заседаниях, но общения как такового не было.

Один из самых авторитетных английских футбольных журналистов, бывший главный редактор и издатель культового журнала World Soccer Кир Реднидж, с которым мы разговаривали примерно в то же время, что и с Колосковым, по поводу мотивации Трисмана высказался куда более иронично. Признаюсь честно, попытался его чуть спровоцировать: