Как рождается зима

После нашего небольшого променада, я решил, что пора нам пойти по домам и спросил её:

— Разреши мне проводить тебя домой?

— Опять Цоя цитируешь? — спросила она хихикая. — Что ж, разрешаю. Возможно, даже смогу разрешить тебе посидеть у меня на кухне, дотронуться до меня рукою и заглянуть мне в глаза. — ответила она с лёгкой загадочностью.

Сами того не заметив, мы подошли к её подъезду. Я уже собирался прощаться с ней, как вдруг она кивнула головой в сторону берёзы, что стояла на углу дома, взяла меня за руку и, сказав «Пойдём за мной», повела меня к тому месту.

Внутри меня всё вновь повернулось, и я не смог ей сопротивляться, да и не собирался этого делать.

Мы встали под этой берёзой друг напротив друга, она смущённо смотрела в землю, я взял её ладони в свои. Подняв глаза, Полина посмотрела на меня, и в этот момент я обомлел в самом хорошем смысле этого слова. Лучи весеннего солнца, пробивающиеся сквозь листву, упали не её лицо. Таких пронзительно-прекрасных голубых глаз я не видел никогда Я мог сравнить их лишь с замёрзшим Байкалом. Они были кристально-синего цвета и лишь ближе к зрачку их цвет сменялся на янтарный. Я был очарован и поражён такой невообразимой красотой.

— Чего ты так на меня смотришь? Что-то не так? — испуганно спросила она.

— Нет…. Нет, ни в коем случае, просто…. — просто в тот момент я понял, что не могу описать ей то великолепие, что я лицезрею, но нужно было однозначно действовать, нельзя упускать такой момент.

— Просто что? — спросила она и поджала губы так, как это делают девушки после того, как накрасят их помадой.

После этих слов я убрал правой рукой её волосы за ухо, положил руку ей на щёку и впервые поцеловал Полину. Другой рукой я обнял её талию и прижал к себе. Она прижалась ко мне и положила свои руки мне на плечи. Я чувствовал биение её сердца и тепло её тела.

Это был волшебный поцелуй. Такой, какие бывают в детских сказках или романтических фильмах.

В тот момент мир вокруг меня замер и перестал существовать, я полностью отдал себя Полине, полностью сосредоточился на ней, также как и она полностью сосредоточилась и отдалась мне. Я не мог думать о ком-то или о чём-то другом. В тот момент не было никого, кроме нас.

Её губы были настолько мягкие и нежные, что во всей мультивселенной не нашлось бы эпитетов и метафор, способных в полной мере описать их, это можно было лишь прочувствовать.

Мы всё же смогли оторвать наши губы друг от друга, хотя чувствовалось, что этого не хотел ни я, ни Полина.

Мы вновь стали смотреть друг другу в глаза и не могли оторвать взгляд.

— Думаю, слова излишни. — сказал я.

— Согласна. Чувствуй. — ответила она мне.

Простояв и прообнимавшись около подъезда ещё минут десять, всё же с трудом отпустил её бархатные руки и собирался уже было отправиться домой, как вдруг она мне кое о чём напомнила.

— А на кухне у меня посидеть уже передумал? — спросила она, спрятав руки за спиной, глядя на меня с улыбкой хитрой лисы и поджимая губы.

— А ты приглашаешь? — с такой же хитрой улыбкой спросил я.

— Ну, пока что нет. — посмеялась она. — У меня родители дома, поэтому в следующий раз.

— Ловлю тебя на слове, милашка. — я улыбнулся ей в ответ.

— Ну…. тогда, надеюсь, до встречи? — спросила она смущённо.

— Определённо.

Затем я дождался, пока Полина зайдёт в подъезд, и пошёл к себе домой.

Это был лучший день в моей жизни.

Глава 2

Уже придя домой, где-то ближе к вечеру, я поймал себя на мысли, что мы встретились в довольно странный период моей жизни. Нет, воистину. Тогда не происходило ничего. В смысле, совсем ничего. Абсолютно. Жизнь просто лилась рекой, но утекала в никуда. Каждый день был как день сурка.

Почему я встретил Полину именно сейчас? Точнее, встретил-то я её гораздо раньше, ещё на первом курсе, но познакомились мы только сейчас. В любом случае, я был преисполнен радостью от событий минувшего дня.

Должен сказать, я любил писать небольшие рассказы и сочинять стихи, которые впоследствии присылал своим хорошим друзьям. Но уже несколько месяцев такого желания не возникало. Не мог написать и пары строк, ни одного слова. Какая-то творческая импотенция, если можно так выразиться.

Мне было дико одиноко, но не от того, что не с кем было поговорить. Вовсе нет. Я также общался с друзьями, в этом плане ничего не поменялось. Мне было одиноко в душе, казалось, будто я один в этом мире и заперт в какой-то клетке, где тебе лишь изредка приносят поесть и попить.

В университете всё было нормально. Имели место быть «стендапы с задней парты», которые иногда разряжали атмосферу в аудитории, а иногда выставляли меня полным дураком. Так и происходит. Днём ты весёлый жизнерадостный человек, но когда приходишь домой, то хочется закрыть глаза и не проснуться.

Совокупность этих переменных я и окрестил «странным периодом своей жизни», потому что раньше с таким никогда не сталкивался. Были, конечно, моменты, когда мне было грустно, но это совсем иные чувства.