Как рождаются эмоции. Революция в понимании мозга и управлении эмоциями

Нейробиолог Джозеф Леду, который популяризировал идею изучения страха в своей знаменитой книге «Эмоциональный мозг», сейчас выступает против термина «страх» в отношении крыс. Высказывая такую точку зрения, он демонстрирует редкое интеллектуальное мужество. Он опубликовал сотни работ по так называемому обучению страху и популярную книгу о нейрональной основе страха, находящейся в миндалевидном теле, однако внимательно рассмотрел доказательства обратного и изменил свою позицию. Согласно его пересмотренной точке зрения, замирание способствует безопасности животного при встрече с угрозой; это поведение для выживания. Его классические эксперименты обнаружили то, что он сейчас называет цепью для выживания, которая управляет замирающим поведением, а не психическим состоянием вроде страха. Изменение теоретических взглядов Леду — еще один пример новой научной революции в области представлений о психике и мозге, шаг в сторону более научно обоснованной теории эмоций[637].

Хотя Леду и другие аналогично мыслящие ученые поменяли свои взгляды, вы без труда можете найти ошибку умозаключения о психическом состоянии в видеороликах YouTube и разговорах с другими исследователями, которые изучают эмоции у животных. Докладчик показывает вам убедительный фильм или рисунок какого-нибудь животного, чем-нибудь занятого. Смотрите, как счастлива крыса, когда вы ее щекочете; смотрите, как печальна собака, когда она скулит; смотрите, как боится крыса, когда она замирает. Но помните, что эмоции не наблюдаются, а только конструируются. Когда вы смотрите видео, вы не осознаёте, что вы используете понятийное знание, чтобы делать умозаключение, — не более чем вы осознавали процессы, которые в главе 2 превратили случайные пятна в пчелу. Поэтому вам кажется, что животные эмоциональны.

В главе 4 я объясняла, что каждая так называемая эмоционально реагирующая зона мозга выдает прогнозы, чтобы управлять телесными ресурсами. Добавьте ошибку умозаключения о психическом состоянии, хорошенько перемешайте, и вы получите рецепт грандиозного мифа, как действуют в мозге эмоции. Одно дело — наблюдать, что передняя поясная кора какого-то грызуна увеличивает свою активность, когда сосед испытывает боль. Совершенно другое — заявить, что этот грызун испытывает сострадание. Более простое объяснение состоит в том, что эти два животных просто взаимно влияют на бюджеты тел друг друга, как это делают многие создания[638].

Вы с большей вероятностью поучаствуете в умозаключениях о психическом состоянии, когда рассматриваемое животное сходно с вами. Проще воспринять радость у носящейся собаки, чем у носящегося таракана. Проще увидеть любовь у мамы-крольчихи, спящей с крольчонком, чем у червяги — похожего на червя земноводного, — которая кормит потомство собственной плотью. Номинированный на премию «Оскар» фильм «Район № 9» дает фантастический пример такого явления. Инопланетяне в нем выглядят на первый взгляд отвратительными насекомыми ростом с человека, но как только мы замечаем, что у них есть семьи и любимые, мы ощущаем сочувствие к ним. Даже геометрические формы Хайдера и Зиммель выглядят человекоподобными, поскольку их скорость и траектории напоминают о людях, преследующих друг друга. Мы начинаем воспринимать их действия в терминах психических причин, и они включаются в сферу нашей морали[639].

Умозаключение о психическом состоянии животных — само по себе неплохо, это совершенно нормальная вещь. Каждый день я еду мимо плаката, на котором изображен умилительный детеныш орангутана. Я расплываюсь в улыбке каждый раз, когда подъезжаю к нему, независимо от того, о чем еще я размышляю, — хотя я знаю, что на самом деле этот орангутан не улыбается мне и не обладает разумом, подобным моему. Честно говоря, если бы все заблуждались с умозаключением о психическом состоянии животных и в ходе этого процесса мы бы включили этих животных в свою моральную сферу, возможно, было бы меньше браконьеров, убивающих слонов и носорогов ради бивней и рогов или охотящихся на горилл и бонобо ради пищи. Если бы люди делали больше умозаключений о психическом состоянии, наблюдая других людей, возможно, у нас было бы меньше жестокости и меньше войн. Однако когда это делает ученый, мы должны противостоять соблазну умозаключений о психическом состоянии[640].