Как рождаются мифы XX века

последовательности (если уж нашел солнце, то находи его всюду;

если уж нашел луну, то находи и ее всюду, и т. п.). «Их

преемники были менее последовательны и не стремились

к методологической строгости — вот и вся разница»,—

замечает М. И. Стеблин-Каменский.

Результаты изучения «первобытной» мифологии дали

огромный материал для новых исследований.

Выяснилась связь мифов с обрядами, с устройством общества,

его законами и моральными ценностями, с правилами

поведения и практической деятельностью членов

первобытной общины, с попытками объяснить окружающий

мир и все в нем происходящее.

Философы-материалисты различают несколько

факторов, или, как их принято называть, корней религии,

создающих возможность и необходимость

возникновения и дальнейшего воспроизводства религии. Нас будут

интересовать те из них, которые некогда приводили к

возникновению мифов в первобытном обществе. В этом

плане можно говорить о социальных и гносеологических

корнях возникновения религии и мифологии как части

религии.

Социальные корни — это отражение бессилия

человека перед силами природы. Бессилия, обусловленного

низким уровнем развития производительных сил.

Нужно помнить, что мы говорим о глубокой первобытности;

когда человек осваивал окружающий мир и когда ха*

рактерной чертой его взаимоотношений с природой был

не только низкий уровень производительных сил, но и

уровень знаний (или информации) о мире, о природе.

А там, где кончались эти чрезвычайно скудные знания,

начиналось опасное, грозящее бедами незнаемое.

Наличие этого огромного незнаемого — очень важный момент

в отношениях первобытных людей с природой. Именно

оно определяет тот материал, из которого

конструировались мифы, показывает их тематику.

Гносеологические корни — это факторы, связанные с

процессом познания, отличающимся сложностью и

специфичностью: в процессе познавательной деятельности

возможно фантастическое отражение действительности

в сознании человека, что и приводит к появлению

мифов. То есть гносеологические корни как бы отражают

процесс возникновения мифов. Гносеологические

факторы скрыты в сознании самого человека, обусловлены

особенностями этого сознания. Они создают возможность

возникновения фантастических представлений, но эта

возможность превращается в действительность лишь

при наличии социальных факторов, находящихся вне

человеческого сознания.

Причины низкого уровня знаний в далеком прошлом

вполне понятны и какого-то особого анализа не требуют.

А вот о гносеологических корнях стоит поговорить

подробнее. Дело в том, что гносеология, будучи разделом

философии, дает свои объяснения на философском, то

есть высоком, уровне обобщения, который не всегда

понятен неспециалисту. Но если спуститься на

предыдущий уровень обобщения фактов, на уровень конкретной

науки, в нашем случае — психологии, то окажется, что

процесс познания у человека сводится к различным

психическим актам и логическим действиям. И именно

психология позволяет лучше понять, как возникали в

сознании первобытного человека фантастические

представления о реальной действительности, как они развивались

и трансформировались в первобытные верования.

Поэтому можно говорить и о психологических корнях

возникновения религии. Конечно, реконструировать сознание

далеких предков нелегкое дело, но такие разделы

психологии, как психология личности, социальная психология

и зоопсихология, а также мифология (наука о мифах),

этнография и первобытная археология дают

возможность сделать это хотя бы частично. Попробуем

разобраться в психологических механизмах мифотворчества

и веры в миф, унаследованных от бесчисленных

поколений наших предков и, как будет показано ниже,

продолжающих действовать по сей день.

Первых исследователей «первобытных» племен,

ученых XVIII и XIX столетий, поражала характерная для

этих племен, но удивительная для европейца

особенность: представления, эмоции, поступки, само мышление

«примитивных» народностей во многом резко отличались

от образа мыслей и логики поведения цивилизованных

народов.

Сначала ученые пытались найти в мифах,

представлениях, в мировоззрении «первобытных» людей какую-

то систему, объяснявшую окружающий мир и его

происхождение, нечто подобное философским,

натурфилософским, научным и богословским системам античности,

Древнего Египта, Вавилонии, Индии, Китая. Однако

вскоре выяснилось, что «первобытные» представления

о мире никак не могли быть названы системой.

Наоборот, первое, что бросалось в глаза, — нелогичность,

противоречивость этих представлений, их необычность.

Один и тот же житель Андаманских островов в

разных случаях рассказывает совершенно разные мифы о

происхождении огня, о начале рода человеческого и

т. д. В одной из легенд индейцев Амазонки у ягуара

огонь похищают, в другой ягуар усыновляет мальчика

и велит ему отнести огонь людям, в третьей говорится о

том, что огонь упал с неба и только ягуар, единственный

из всего живого в мире, не любит огонь и боится его.

Противоречия здесь явные, но рассказчиков они не

смущают, более того, им даже в голову не приходит, что

здесь есть противоречия.

Неведомые раньше животные принимаются за