Читаем Как сделать Россию нормальной страной полностью

А в России даже и постановления, чудом оказавшиеся вполне рациональными, оспариваются и не выполняются. «Чудом» потому, что принимал эти постановления чужак, а не тот, кому по ним жить. А не выполняются они потому, что местный житель на собрание не придет: безземельный он и бесправный, не его это закон, вот и оставьте его в покое. Не понравится закон — нарушу, а нельзя будет нарушить — убегу.

Фундаментом для принятия демократических законов, да и просто любых исполняемых законов, на территории России может служить только частная собственность на землю и жилище. Только она может привязать человека к определенной территории, а без привязки к определенной территории законы, существующие на этой территории, человек выполнять не будет.

Вернемся к российским законам, т.е. законам, написанным для богов. Реально в России существует только один закон: «Если ты бог, то ты можешь в беседе с другими богами узнать, что может позволить тебе главное божество, а если ты дьявол, то с тобой можно сделать все, что угодно, и ничто тебя не защитит».

Конечно, закон в России есть, но ему не подчиняются преступники, милиция, обычные граждане, бизнесмены, судьи, официальные лица, бюрократы и правительство. Закону подчиняются только в той степени, в какой этого требует данная ситуация, в зависимости от ранга, положения и связей субъекта. То есть человек сам выбирает, что и до какой степени ему исполнять. Уникальность России в том, что все ее законы начинаются словами «в зависимости от того, кто ты такой».

Законы в России существуют только для того, чтобы было проще разделять людей по рангам. Так как нет законов, защищающих права собственника — значит, и прав человека в России не существует. В России все граждане, от бомжа до президента, абсолютно бесправны, а законы носят разделительный характер, то есть, отделяют тех, кому все запрещено от тех, кому все (временно и условно) позволено.

Если законы носят карательный характер, если их пишет тот, кто штрафует, то выгодно писать законы так, чтобы им нельзя было следовать, а следуя одному закону, обязательно нарушишь другой. Эта схема в России имеет давнюю историю: административные посты не зря назывались кормлениями, и пост был не работой, направленной на служение людям, а просто официальным разрешением набивать свой карман.

Законы в России служат для того, чтобы отделить богов от черни. Чернь — это те, кто даже законам вынуждены подчиняться (на Западе подчинение законам — признак цивилизованности, высокого, а не низкого социального положения и, как следствие, предмет гордости).

В России существует несколько типов официальных разрешений нарушать, и мигалка — самое безобидное из них. Чем более высокое положение во власти ты занимаешь, тем меньшее количество законов относятся к тебе. Так, те, кто без кавычек должны быть слугами народа, превращаются в оккупантов, собирающих с него дань.

Гражданственность и уважение к другим не могут служить мотивом следования российскому закону, и поэтому, действуя по закону, люди испытывают чувство стыда. Никому не приходит в голову, что тут может быть иной мотив, кроме страха наказания, и окружающие думают, что ты просто испугался. Я для себя придумал иной мотив — рассеянность. Если на перекрестке все идут на красный свет, я ожидаю зеленого с самым рассеянным или мечтательным выражением лица, призванным сказать: «Я и сам люблю перебегать на красный, но вот что-то вспомнил, задумался».

В России любят так составить свод законов, чтобы радость от их нарушения или восторг от своей исключительности мог испытать каждый, даже самый бесправный член общества. С какой гордостью русский таксист говорит: «В такси можно не пристегиваться!» Да такую привилегию таксист ни на что не променяет! А привилегия эта типично русская: лететь при аварии мордой в стекло.

Российские законы противоречат один другому, экономически неоправданны, противоречивы, невыполнимы и несправедливы. Но так и было задумано. Те, кто критикуют российские законы с позиции рациональности и справедливости, просто не понимают принципа, на котором российские законы основаны: даже самому забитому бедолаге здесь дается возможность хоть какой-нибудь захудалый закончик нарушить, чтобы он себя человеком чувствовал. Человеком? Да нет же, богом!

Перейти на страницу:

Похожие книги

Расшифрованный Булгаков. Тайны «Мастера и Маргариты»
Расшифрованный Булгаков. Тайны «Мастера и Маргариты»

Когда казнили Иешуа Га-Ноцри в романе Булгакова? А когда происходит действие московских сцен «Мастера и Маргариты»? Оказывается, все расписано писателем до года, дня и часа. Прототипом каких героев романа послужили Ленин, Сталин, Бухарин? Кто из современных Булгакову писателей запечатлен на страницах романа, и как отражены в тексте факты булгаковской биографии Понтия Пилата? Как преломилась в романе история раннего христианства и масонства? Почему погиб Михаил Александрович Берлиоз? Как отразились в структуре романа идеи русских религиозных философов начала XX века? И наконец, как воздействует на нас заключенная в произведении магия цифр?Ответы на эти и другие вопросы читатель найдет в новой книге известного исследователя творчества Михаила Булгакова, доктора филологических наук Бориса Соколова.

Борис Вадимович Соколов , Борис Вадимосич Соколов

Документальная литература / Критика / Литературоведение / Образование и наука / Документальное
Том 4. Материалы к биографиям. Восприятие и оценка личности и творчества
Том 4. Материалы к биографиям. Восприятие и оценка личности и творчества

Полное собрание сочинений: В 4 т. Т. 4. Материалы к биографиям. Восприятие и оценка личности и творчества / Составление, примечания и комментарии А. Ф. Малышевского. — Калуга: Издательский педагогический центр «Гриф», 2006. — 656 с.Издание полного собрания трудов, писем и биографических материалов И. В. Киреевского и П. В. Киреевского предпринимается впервые.Иван Васильевич Киреевский (22 марта/3 апреля 1806 — 11/23 июня 1856) и Петр Васильевич Киреевский (11/23 февраля 1808 — 25 октября/6 ноября 1856) — выдающиеся русские мыслители, положившие начало самобытной отечественной философии, основанной на живой православной вере и опыте восточнохристианской аскетики.В четвертый том входят материалы к биографиям И. В. Киреевского и П. В. Киреевского, работы, оценивающие их личность и творчество.Все тексты приведены в соответствие с нормами современного литературного языка при сохранении их авторской стилистики.Адресуется самому широкому кругу читателей, интересующихся историей отечественной духовной культуры.Составление, примечания и комментарии А. Ф. МалышевскогоИздано при финансовой поддержке Федерального агентства по печати и массовым коммуникациям в рамках Федеральной целевой программы «Культура России»Note: для воспроизведения выделения размером шрифта в файле использованы стили.

В. В. Розанов , В. Н. Лясковский , Г. М. Князев , Д. И. Писарев , М. О. Гершензон

Биографии и Мемуары / Критика / Документальное