Как стать девушкой вампира. Самоучитель для новичков.

Я продолжала гладить широкий шрам. Интересно, что же так изуродовало плоть? Кто мог сотворить такое с Люциусом? Да и с кем угодно?

— Расскажи, — попросила я. — Я тебя понимаю. Или попытаюсь понять.

«Зачем ты лезешь ему в душу, Джессика? Почему не оставляешь в покое?» — «Потому что я хочу все о нем знать. Вот почему».

Мне нужна была правда о Люциусе. О его жизни. О его прошлом. О его желаниях.

— Джессика, — простонал он, обнимая меня и притягивая к себе. — Давай не будем тратить время на разговоры. Просто наслаждайся моментом…

Нет уж, теперь условия ставлю я! Не желаю оказаться в дурацком положении. Не поддамся его чарам, его опыту… только не в том случае, если он хочет чего-то еще… чего-то, что я не могу ему дать.

Я дотронулась до шрама под челюстью Люциуса.

— Джессика…

— Ты и вправду этого хочешь? — прошептала я.

Он взял мою руку и провел жесткими губами по ладони;

— Чего, Джессика?

— Того, о чем ты говорил в классе?

— В классе? — недоуменно переспросил он.

— Ты хочешь горькой, жестокой, несчастной любви? Тебе на самом деле нужно именно это?

Мои слова будто перерезали невидимую нить между нами. Люциус, не выпуская моей руки, осторожно, но твердо оттолкнул меня и поднялся на ноги.

— Люциус?

Он мрачно улыбнулся, будто между нами ничего не произошло.

— Время идет, а белье до сих пор не сложено, — саркастически заметил он и вытащил из груды футболку. — Наследник рода Владеску под давлением обстоятельств непреодолимой силы готов разобрать белье, однако гладить он не будет никогда!

Я дотронулась до его руки и задала тревожащий меня вопрос, хотя ответа знать не хотела:

— Что происходит между тобой и Фейт?

— Фейт? — переспросил Люциус, отказываясь смотреть мне в глаза.

Я села на край кровати:

— Да. Фейт.

— Она меня интригует, — сознался он.

— Почему? Чем она тебе нравится?

Как будто бы я сама не знала! Люциус Владеску мог сколько угодно рассуждать о красоте женских изгибов, о кудрях и о важности физического присутствия в мире, но, в конце концов, он, как и любой другой мужчина — как любой парень, — западал на худеньких блондинок с плоским животом, маленькой грудью и тощей задницей, полускрытой дурацкой мини-юбкой.

— Джессика, — раздраженно начал Люциус, — несколько месяцев я пытался выяснить, как ты можешь питать склонность к крестьянину, но так и не получил удовлетворительного ответа. Наверное, такие вещи объяснению не поддаются.

— Значит, тебе она нравится?

— Я высоко ее оцениваю, — заявил он прямо.

От его признания мне стало нехорошо, хотя ответ не оказался для меня неожиданным.

Люциус вздохнул, сел рядом со мной на кровать и уставился в стену.

— Что ты имеешь в виду? Почему ты говоришь так, будто пакт уже не имеет значения? А как же война?

— Ты сама не веришь ни в пакт, ни в войну.

— Теперь верю.

Люциус проигнорировал мое признание, хотя совсем недавно мечтал это услышать.

— Предстоящий рождественский вечер — социально значимое событие, так? — с легкой улыбкой осведомился он. — Все ждут его с нетерпением. Туда хотят пойти все девушки. Коротышка вырядится в свой лучший пиджак и пригласит тебя…

— Что касается Джейка… — начала я и осеклась.

Что мне делать с Джейком?С тех самых пор, как я рассказала Минди о своих сомнениях, я отдалилась от него. И, отвернувшись от Джейка на уроке литер а туры, я знала, что поворачиваюсь спиной к отличному парню. К парню, которому я и вправду нравлюсь. К парню, который не пьет кровь и не может похвастаться загадочными шрамами. Но я приняла решение:

— Знаешь, я с Джейком не пойду. Мы вроде как… разошлись.

Люциус пожал Плечами и снова занялся бельем:

— Джессика, поступай так, как лучше для тебя.

— А ты, видимо, будешь делать так, как лучше для тебя, — мрачно проговорила я.

— Это Америка, о чем мне неустанно напоминают на уроках социологии, — заметил Люциус. — У всех есть выбор. — Он изобразил руками шкалу измерения. — Пепси или кока-кола? Гамбургер или чизбургер? Старый приятель или новый?

— Кстати, а как же Этан? — спросила я. — Они с Фейт уже давно встречаются.

— Джессика, я только что сказал: у всех есть выбор. У Фейт есть выбор. Этан не имеет на нее права — кольца у нее на пальце я не заметил.

Конечно, у Фейт был выбор — и она выбрала Люциуса. Я заметила это и в спортзале, и на уроке литературы. Я заметила это во время соревновании, когда она инстинктивно схватила меня за руку, наблюдая за выступлением Люциуса. Я просто не хотела себе в этом признаться. Все происходило у меня на глазах, но я предпочла оставаться слепой.

Люциус улыбнулся, и в его глазах мелькнула печаль.