Как стать леди

Пробуждение принесло с собой физическое осознание того, что сердце колотится – причем колотится постоянно, и пульс значительно отличается от обычного. Эмили настигло осознание события, которое наконец должно свершиться. Событие, которое год назад она не могла представить даже в самом безумном сне, сегодня происходило наяву; счастье, о котором она думала бы с трепетом, даже если бы оно досталось другой женщине, ненароком досталось ей самой.

– Надеюсь, я смогу привыкнуть и… не разочаруюсь, – сказала себе Эмили, ощутив, как по телу пронеслась горячая волна. – О-о, сколь он великодушен!..

Весь день она провела как во сне, и ей казалось, что в этом сне она видит другой сон. Джейн Капп принесла чай; Эмили потребовалось серьезное усилие, чтобы вести себя так, словно она действительно проснулась. Джейн, эмоциональная по натуре, испытывала такое душевное волнение, что, прежде чем осмелиться войти, несколько минут стояла за дверью и кусала губы, чтобы они перестали дрожать. Она даже с трудом удерживала поднос.

– Доброе утро, Джейн, – произнесла Эмили, стараясь говорить бодро.

– Доброе утро, мисс. Сегодня чудесный день. Я надеюсь… Как вы себя чувствуете, мисс?

И день начался.

Он проходил в нервном возбуждении и нескончаемой суете. Сначала подготовка к грандиозной церемонии, затем величавая торжественность обряда – в присутствии нарядно одетой толпы, собравшейся в роскошной церкви, а также пестрой толпы, собравшейся возле храма; на улице люди толкали друг друга и комментировали происходящее пусть не всегда деликатно, зато с неизменным восхищением, при этом пожирая новобрачных подобострастными или завистливыми взглядами. Представители высшего света, ранее известные Эмили только по частым упоминаниям в прессе или благодаря родственным или дружеским связям с покровителями, явились поздравить ее в роли невесты. На долгие часы Эмили стала центром внимания возбужденной разнородной толпы, и единственной ее целью было сохранить хотя бы видимость самообладания. Никто, кроме нее самой, не мог знать, сколько раз она заставляла себя успокоиться и поверить в реальность происходящего: «Я выхожу замуж. Это моя свадьба. Я, Эмили Фокс-Ситон, выхожу замуж за маркиза Уолдерхерста. Ради него я не должна выглядеть глупой или растерянной».

Невозможно подсчитать, как часто она повторяла эти слова – даже по окончании церемонии, когда все вернулись на Саут-Одли-стрит, где был подан свадебный завтрак. Лорд Уолдерхерст помог Эмили выйти из кареты. Она ступила на красную ковровую дорожку, увидела толпу по обе стороны, кучеров и лакеев в костюмах с белыми бантами и вереницу подъезжавших экипажей, и ее сердце зашлось.

– Смотри – маркиза! – прокричала молодая женщина со шляпной картонкой, подталкивая локтем свою спутницу. – Немножко бледная, как ты считаешь?

– Боже мой! Гляди, какие брильянты! А жемчуга! Только погляди на них! – подхватила вторая женщина. – Мне б такие!

Завтрак показался пышным и долгим; гости показались ослепительно красивыми и находящимися где-то далеко; к тому моменту, когда Эмили отправилась сменить великолепный свадебный наряд на дорожный костюм, она исчерпала все силы и была глубоко благодарна возможности остаться в своей спальне наедине с Джейн Капп.

– Джейн, тебе точно известно, сколько времени мне потребуется на переодевание и когда я должна сесть в карету. Можешь дать мне пять минут, чтобы прилечь и смочить лоб одеколоном? Пять минут, Джейн. Только рассчитай верно.

– Да, мисс… Простите, да, миледи. Пять минут у вас есть.

Больше пяти минут она не отдыхала – Джейн вышла в гостиную и стояла у двери с часами в руках, – но и этого времени хватило, чтобы прийти в себя.

Уже в лучшей форме Эмили спустилась по лестнице и вновь прошла через толпу под руку с лордом Уолдерхерстом – как сквозь цветущий сад. Затем еще раз красная ковровая дорожка, скопление людей на улице, вереница карет, ливреи и огромные белые банты.

Наконец карета отъехала; радостные крики людей снаружи отдалились и затихли. Повернувшись к лорду Уолдерхерсту, Эмили постаралась изобразить на лице безмятежную, хотя и слабую улыбку.

– Ну вот, – сказал он в своей обычной манере, – наконец-то все закончилось!

– Да, – согласилась Эмили. – Никогда не забуду доброты леди Марии.

Уолдерхерст смотрел на нее, и в его голове назревал вопрос, который он и сам не мог точно сформулировать. Однако он обнаружил нечто такое, что его подзадорило. Получается, Эмили придумала некий способ, благодаря которому она так хорошо продержалась весь этот день. Немногие женщины смогли бы справиться с задачей лучше.

Сиреневый дорожный костюм с отделкой соболями очень шел к ее стройной фигуре. И тут, когда глаза Эмили остановились на Уолдерхерсте, он увидел в них некий призыв. И несмотря на внутреннее напряжение, ощутил гордость.

– Я могу прямо сейчас начать обращаться к вам, как в «Эсмонде» муж обращался к жене, – произнес маркиз церемонно и в то же время непринужденно; любопытный парадокс! – Я могу называть вас «миледи».

– О! – Она дрожала, все еще пытаясь улыбаться.

– Вы прекрасны, – добавил он. – Честное слово.