Как стать леди

Повернув в узкий проход между розовых кустов, она вздрогнула от неожиданности – навстречу ей шел лорд Уолдерхерст. Он выглядел чрезвычайно свежо в светлом легком костюме с брюками-гольф, который, надо отметить, был ему к лицу. За ним следовал садовник, он срезал розы, на которые, видимо, указывал маркиз, и укладывал их в плетеную корзину. Эмили Фокс-Ситон принялась лихорадочно перебирать в уме фразы, уместные в этих обстоятельствах – если он соизволит остановиться и заговорить с ней. Но затем успокоила себя, подумав, что ей действительно есть что сказать о красоте садов и о небесно-голубых колокольчиках в цветочных бордюрах. Это такое облегчение – говорить о том, что видишь на самом деле, а не что-то там придумывать! Но его светлость и не подумал останавливаться и вступать с ней в разговор. Его интересовали исключительно розы (которые, как потом выяснилось, он намеревался послать в город своему больному другу), и когда она подошла поближе, он отвернулся, чтобы дать какие-то указания садовнику. Дорожка была узкой, и когда Эмили попыталась пройти мимо, он вынужден был снова повернуться и тогда уже не мог не посмотреть ей в лицо.

Они были почти одного роста и поскольку оказались в такой непосредственной близости друг от друга, оба испытали некоторую неловкость.

– Простите, – сказал он, посторонившись и приподнимая соломенную шляпу.

Он не сказал «простите, мисс Фокс-Ситон», и Эмили поняла, что он снова ее не узнал, и что у него нет ни малейшего представления о том, кто она и откуда.

Она прошла мимо со спокойной дружелюбной улыбкой, припомнив сказанные леди Марией накануне слова:

«Подумать только, если он женится на леди Агате, она станет хозяйкой трех имений, равных по красоте Моллоуи, трех прелестных старинных домов и трех садов, в которых каждый год цветут тысячи цветов. Как это будет мило! Она так хороша, что он просто обязан в нее влюбиться! А потом, когда станет маркизой Уолдерхерст, она сможет позаботиться о своих сестрах».

После завтрака Эмили занялась многочисленными делами леди Марии. Писала письма, помогала планировать развлечения для гостей. Эмили была очень занята и радовалась этому. После обеда она отправилась через поросший вереском торфяник в деревню Монделл. Вообще-то Эмили ехала туда с поручением от хозяйки, но ей так нравилось править, а бурая лошадка была такая красавица, что она воспринимала эту поездку как еще одно проявление гостеприимства ее светлости. Правила она умело, а ее высокая сильная фигура так хорошо смотрелась в коляске, что на нее обратил внимание сам лорд Уолдерхерст.

– У этой женщины такая ровная, прямая спина, отличная осанка, – заметил он леди Марии. – Как ее зовут? Когда кого-то представляют, имена запомнить совершенно невозможно.

– Зовут ее Эмили Фокс-Ситон, – ответила ее светлость, – и это очень милое создание.

– Большинство мужчин ужаснулись бы, услышав такой отзыв о женщине, но для человека эгоистичного и сознающего, что он из себя представляет, милое создание может стать милым компаньоном.

– Вы совершенно правы, – ответила леди Мария, глядя сквозь лорнет на удаляющуюся коляску. – Я сама эгоистка, и понимаю, что именно поэтому Эмили Фокс-Ситон стала для меня просто путеводной звездой. Это так приятно, когда тебя балует человек, даже не понимающий, что он кого-то балует. Она и не подозревает, что заслуживает благодарности.