Как стать оруженосцем (СИ)

   Утром Владимир проснулся от того, что почувствовал на себе чей-то взгляд. Осторожно приоткрыв один глаз, он обнаружил человека, заглядывающего в пещеру. Скосив полуоткрытый глаз вправо-влево, он также обнаружил сэра Ланселота и отшельника по-прежнему безмятежно посапывающими. Следовательно, заглядывавший в пещеру с неизвестной целью был кем-то посторонним. Впрочем, вряд ли бы он так осторожничал, если бы был не один. Хотя, с другой стороны, если он намеревался, к примеру, что-нибудь украсть, то вел бы себя, скорее всего, именно так. Тут Владимир поймал себя на мысли, что ход его рассуждений становится в чем-то схожим с речью Рамуса, когда тот начинает излагать свои взгляды по поводу и без. И это не сулило ничего хорошего, поскольку, если сравнить сэра Ланселота нынешнего с сэром Ланселотом до недавнего времени прошлым...

   Владимир рывком сел.

   Подглядывавший рывком скрылся и упал.

   Владимир вскочил на ноги, ухватил кусок дерева, предназначавшийся для костра, и ринулся наружу.

   Сэр Ланселот и Рамус проснулись.

   Отшельник перевернулся на другой бок.

   Лежавший на росистой траве пришелец показался Владимиру на удивление знакомым. Где он мог его видеть прежде? А тот, заслонившись рукой от нависшего над ним куска дерева, заныл нараспев, как оказалось, проникшее даже в Средневековье:

   - Я к вам пришел навеки поселиться... Надеюсь я найти у вас приют... Но раз со мной вы так жестокосерды, уйду я прочь и прокляну притом...

   - Вы?.. Ты?..

   Рука Владимира с зажатой деревяшкой опустилась, а рот открылся от изумления. В лежащем на траве человеке он узнал потерянного и вот теперь внезапно обретенного менестреля, с которым они начинали поиски. Он обещал их нагнать - и вот нагнал, неизвестно каким образом.

   Менестрель присмотрелся, его лицо исказилось сначала робкой, а затем радостной улыбкой.

   - О! - воскликнул он. Затем, взглянув в сторону пещеры и заметив в ней сэра Ласелота: - ОО!

   - ООО! - воскликнул он мгновение спустя совершенно иным тоном, резво вскакивая на ноги. Из его глаз вырвалась молния, в гроте вспыхнул костер, из грота, как заяц, выскочил перепуганный Рамус. Но далеко удрать не успел. Менестрель, сорвав с плеча сумку и отбросив ее в сторону, кинулся за ним, настиг в три прыжка и повалил на землю. Завязалась драка по непонятному поводу. Сэр Ланселот пристроился поудобнее и принялся наблюдать. Отшельник приоткрыл глаза, лениво махнул рукой: "А, нет, нет, продолжайте, вы мне совершенно не мешаете", и снова уснул. Владимир сунулся было разнимать, но руки и ноги мелькали в воздухе настолько пестро, что существовала реальная возможность принять участие в потасовке самому, против своего желания.

   Соперники дрались долго и неинтересно. Отшельник уже успел проснуться, присоединиться к сэру Ланселоту, и даже попытаться узнать, что здесь, собственно, происходит, и кто, собственно, этот пришелец.

   - На мой взгляд, здесь дерутся, - ответил рыцарь. - А кто он таков - сейчас узнаем.

   - Это менестрель, - сказал Владимир. - Ну, помнишь, мы вместе шли, а потом он отстал...

   - Сейчас посмотрим, что это за менестрель, - весомо пробурчал сэр Ланселот, поднялся, не спеша подошел к поединщиком, наклонился, неведомо каким образом, но очень точно и аккуратно ухватил каждого за шкирку, разъял в стороны и поставил перед собой. После чего, отвесив каждому здоровенного леща, так что они дважды стукнулись головами, всмотрелся в побитые лица.

   - Вроде как, - наконец сказал он. - Если б не был побитым, был бы похож. Интересно, кто его так?.. Ну, проходи, присаживайся, рассказывай...

   - А чего особо рассказывать? - буркнул менестрель. - Вот из-за него все...

   И ткнул пальцем в Рамуса.

   - Чего - из-за меня? - вскипел тот. - Я тебя вообще не знаю!.. Я тебя, может, второй раз в жизни вижу!..

   - Одного хватило!.. - возопил менестрель и опять было полез в драку, но уже как-то без прежнего задора, а потому она не состоялась. Взамен нее последовал рассказ.

   Как выяснилось, на постоялом дворе, где рыцарь с Владимиром его оставили, менестрель несколько задержался. То есть, как следует выспавшись и взяв необходимые в дороге припасы, он уже совсем было собрался пуститься вдогонку, когда появился вот он, - кивок в сторону Рамуса. Менестрель, собственно, всего-то и задал ему один вопрос, не встречал ли тот двух путников на дороге, и никак не мог понять, как так оказалось, что на дворе уже вечер, а он и его собеседник, основательно нагрузившись элем и закусками, клонятся на лавках за столом подобно дереву, во время бури. Деньги менестрель в припадке щедрости отдал все, но

этот

, не желая оставаться в долгу и клянясь на чем свет стоит, что слывет за выдающегося волшебника, которому сам Мерлин в подметки не годится, предлагал осчастливить

своего

старинного

друга

своим искусством. Как это обычно и бывает, менестрель наотрез отказался становиться счастливым, попросив единственно выслушать песню, недавно им сочиненную.

Этот