Как стать переводчиком?

Кроме темпа речи, большую роль играет дикция. Надо уметь произносить все звуки, и прежде всего в родном языке, не сползая, например, с русского «ш» на «с» или с «л» на «в». Вашу дикцию можно поправить или совершенствовать с помощью скороговорок. Вот некоторые из них: «Стоит поп на копне, колпак на попе, копна под попом, поп под колпаком», «Рапортовал да не дорапортовал, дорапортовал да зарапортовался», «Нд дворе трава, на траве дрова». Упражняться в скороговорках следует сначала медленно, артикулируя каждое слово, подчеркивая интонацию предложения. Потом наращивайте темп, но особенно подчеркивайте все звуки; запомните: чем быстрее вы говорите, тем точнее следует произносить слова.

Впечатление от речи создает и ее тональность. У некоторых говорящих складывается привычка не менять в речи высоту тона голоса. Такую речь весьма тоскливо слушать: нигде не расставляются акценты, ничто в ней не выделяется, важное не отличишь от второстепенного. Кроме того, некоторые говорят на высоких тонах, а другие — на низких. Но постоянный крик, как и бормотание про себя, раздражает и утомляет, слушающие постепенно отключаются от монотонного потока звуков, с нетерпением ожидая его окончания. Учитесь уже сейчас говорить достаточно громко, но не кричать, а главное — владеть своим голосом: уметь понижать и повышать тон, выделять существенное и расставлять акценты. Помните: вы хозяева своего голоса и в молодые годы можете его «создать», как это сделал великий оратор Древней Греции Демосфен. Картавый и слабый от природы голос он превратил в мощный инструмент политической борьбы и довел свое ораторское искусство до совершенства. Его современники рассказывают, что он выходил на берег моря, клал в рот камешки (конечно, чистые) и читал стихи, добиваясь ясного и красивого звучания голоса, который укреплял бегом, закаливанием. Хронические простуды, курение (к счастью, во времена Демосфена табака в Греции не было) отрицательно сказываются на голосовых связках, появляется сухость в горле, спазмы мускулатуры, голос садится, становится хриплым, а то и совсем пропадает. А с голосом пропадает и переводчик–международник.

Ваша речь будет привлекательной, если она будет свободной от звуков и слов–паразитов. К ним относят всякое э к а н ь е, мычание и, особенно, ничего не значащие речения типа «так сказать», «собственно говоря», «значит», «вообще», «как говорят» и т. п. Журналист А. Сухонцев как–то писал о своем друге, который побывал на л е к ц и и одного специалиста и принес оттуда листок бумаги, испещренный одними крестиками и кружочками. Крестиками он отмечал слово «значит», а кружочками — «так сказать». На его листке оказалось сто восемнадцать крестиков и сто восемьдесят четыре кружочка. Это было всё, что вынес он из полуторачасовой лекции.

Со словами–паразитами, э к а н ь е м, мычанием борьба будет успешней, если у вас есть возможность записывать свою речь на магнитофон. Магнитофонная запись лучше самого строгого учителя может вам испортить настроение, поскольку бесстрастно предъявит результаты вашего собственного словотворчества. А чтобы за него не краснеть на людях, контролируйте себя повседневно и отрешайтесь от вредных привычек.

Умеренный темп речи, четкая дикция, приятная тональность, отсутствие слов–паразитов — все это составляет ту основу, с которой можно выходить на подлинное владение речью на любом языке и которая может быть, а скорее, должна быть подготовлена в школьные годы. Она не требует особых знаний и талантов, она зависит от вас самих, и ее шлифовка — в вашем упорстве.

16. НЕСКОЛЬКО ШТРИХОВ К КУЛЬТУРЕ РЕЧИ

Выступает оратор. У него приятный тембр голоса, умеренный темп речи, отличная дикция, он не злоупотребляет словами–паразитами, и тем не менее что–то в его речи раздражает. Прислушаемся. Очень может быть, что впечатление от его выступления портят «споткнувшиеся» предложения — предложения, которые оратор не сумел, не захотел закончить или закончил, нарушая элементарные нормы речи. Спотыкается же говорящий, главным образом, по двум причинам: либо у него не сформировано умение завершать предложение после первых неудачно подобранных слов, либо у него нет в запасе необходимых в той или иной ситуации языковых средств.

С таким недостатком сталкиваешься не только в речи людей, получивших трибуну парламента после тяжелой работы на ферме или в шахте. Его можно наблюдать порой и у людей, имя которых пользуется заслуженной популярностью. Так, я был несказанно удивлен манерой говорить М. А. Шолохова, которого мне пришлось переводить в начале 60-х годов в Стокгольме. Его фразы были оборванными, с незавершенным смыслом, иногда непонятными, да и сама речь, обращенная к сторонникам мира, рождалась скупо и обрывалась на полуслове. В тот раз переводчикам спасти эту речь не удалось. Недаром советский классик редко появлялся на трибуне. Переводить было трудно и выдающегося композитора Дм. Дм. Шостаковича. Он вообще неохотно выезжал на форумы и конгрессы, оставляя впечатление нервного, задерганного человека.