Как стать пиратом

— Б'бе-беззубик так слаб… так слаб, что не может н'ню-нюхать…—жалобно простонал он.

— ТАК И БЫТЬ, — сказал Иккинг. — Если будешь ВЕСТИ СЕБЯ ХОРОШО, получишь вторую половинку сардины.

— Ладно уж, — проворчал Беззубик, взмахивая крылышками. — Б'бе-беззубые Дрёмы имеют такое х'хо-хорошее чутье, что не н'ну-нуждаются в тренировках но, да уж ладно, ТАК УЖ И Б'БЫ-БЫТЬ…

Иккинг с Рыбьеногом отскребли от Стойковой постели остатки раздавленной сардины — а то Стоик будет НЕДОВОЛЕН — и скормили ее Беззубику, добавив в придачу небольшой пирожок с треской и три-четыре устрицы.

— Хватит, а то летать НЕ СМОЖЕТ, — резонно заметил Рыбьеног.

Они побрели по холмам и болотам Олуха. Беззубик всю дорогу стонал:

— В'во-возьми меня на ручки, ну возьми, ну возьми, у м'ме-меня к'кры-рылышки болят… М'мы-мы еще не пришли?

Вообще остров Олух выглядит довольно диковато. Безлесный и болотистый, поросший вереском и папоротниками, и на нём, разумеется, никогда не прекращается дождь. Последний варьируется от промозглой настырной мороси до оглушительного ливня как из ведра (как известно, в хулиганском диалекте существует двадцать восемь слов для обозначения дождя).

Но если вам нравятся скупые унылые ландшафты, Олух по-своему привлекателен, однако сейчас его пейзаж был обезображен глубокими глинистыми ямами. Это Лохматые Хулиганы, одержимые поиском сокровищ, копали где ни попадя.

Обходя ямы, продираясь через можжевельник и папоротник, мальчишки добирались до холмов битый час. За это время Страхкорова успела впасть в такой крепкий сон, что разбудить ее не было никакой возможности.

Иккинг дал Беззубику понюхать мамин старый золотой браслет.

— Этот запах ты и должен искать, — пояснил он.

— Н'не-нет проблем, — заявил Беззубик. — В д'д-два счета…

Мальчишки битых дна часа бегали за Беззубиком и копали там, где он что-то унюхивал. Потом, вконец взмыленные и запыхавшиеся, они сели и обозрели свои находки:

1 репка

3 кролика (поймать не смогли)

1 сломанная чайная ложка

Не густо…

Иккинг печально покачал головой.

— М-да… неважно.

— Неважно? НЕВАЖНО?? — раздался насмешливый голос у него за спиной. — Да это просто курам на смех!

Иккинг обернулся — так и есть: сюда, конечно же, заявился Сопляк собственной персоной. Он покатывался от хохота, и сопровождающему его Песьедуху приходилось поддерживать приятеля, чтобы тот не упал.

— Жалкий ОВОЩ да ЧАЙНАЯ ЛОЖЕЧКА! — Сопляк утер слезы. — Ты непостижимо Никчемен…

— Неужели ты и вправду думаешь, — хихикнул Сопляк, немного придя в себя, — что эта микроскопическая амеба, — он ткнул пальцем в Беззубика, — приведет тебя к СОКРОВИЩУ?! Да он и собственного зада не учует!

Беззубик сердито ощерился.

— Впрочем, что с него взять, простой Простой Садовый…

— Б'бе-беззубик не простой Простой С'са-садовый! — обиженно взвился Беззубик. — Б'бе-беззубик принадлежит к О'ОЧ'ЧЕНЬ Р'РЕ-РЕДКОЙ п'пo-породе под названием Б'бе-6еззубый Дрём…

— А вот Огневица моя — Кошмарное Чудовище самых что ни на есть благородных охотничьих кровей… Смотри, что может найти НАСТОЯЩИЙ охотничий дракон с отменным чутьем! — Сопляк порылся в поясной сумке и извлек большую серебряную тарелку, кинжал с древними рунами на рукояти и пару красивых бус.

— И это только за один день, — похвастался Сопляк.

Огневица аж замурлыкала от удовольствия. Она пожала красивыми, блестящими, красными как кровь крыльями.

— На нюх такой аристократки, как я, — прошипела она, — эта штука воняла, как недельная треска.

— Естественно, — поддакнул Беззубик. — Если у тебя нос как у морского слона, то и не такое унюхаешь.

Ноздри Огневицы яростно полыхнули.

— У меня изящный пропорциональный носик, — рявкнула она.

— Тише, Огневица, тише, — цыкнул на нее Сопляк. Он хоть и не понимал по-драконьи, всё же догадался, что драконы обмениваются колкостями. — Не обижайся на безмозглых крестьян. Лучше подумай об Острове Черепушиков: когда мы приедем туда, ты найдешь сокровище, и все поймут, что я и есть истинный Наследный Принц Лохматых Хулиганов. Приятная мысль, правда, Никчемный?

С этими словами Сопляк подался вперед и краешком тарелки о-чень ос-то-рож-но толкнул Иккинга в грудь, так, что тот пошатнулся и сел в лужу.

— Га, га, га, га, га! — загоготал Песьедух, и они с Сопляком вразвалочку пошли прочь.

Положение было удручающее.