Как стать волшебником

— Ага, — все еще ошарашено ответил Янеш.

— Ничего, малыш, — сказала мама и потрепала его по волосам, — ты у меня умненький, ты справишься. Доедай, а то опоздаешь.

Первым уроком был английский. Все шло хорошо, и вдруг, когда до звонка осталось совсем немного, Алла Игоревна сказала:

— А теперь достаньте листочки, пишем диктант.

Все, конечно, сразу зашумели. Диктанты писать никто не любил, но у Аллы Игоревны особо не пошумишь. Размеренно и четко выговаривая слова, она начала диктовать.

Янеш писал, высунув кончик языка от старания. Каждое слово, длиннее четырех букв он проверял, пользуясь спеллингом. Получалось значительно медленней, но Янеш вскоре вошел во вкус и слова как бы сами выскакивали где-то левее и выше его головы. Оставалось только поднимать туда глаза, а затем переписывать на листок. Слова были хорошо знакомые, Янеш различал в них каждую буковку и мог запросто прочитать наоборот каждое из них. Алла Игоревна продолжала диктовать, все остальные — писать. И вдруг одно из слов, которое Янеш проверял вместе с прочими, высветилось с пробелами вместо отдельных букв. Янеш поднял руку.

— Что, Петровский?

— Повторите еще раз последнее слово.

Алла Игоревна с улыбкой посмотрела на него, думая, как видно, о чем-то своем.

— Это новое для вас слово, — сказала она, как бы извиняясь, и написала его на доске, — дописывайте и сдавайте.

Диктант был закончен. Ребята торопливо подписывали свои работы. Прозвенел звонок.

— Петровский, подойди ко мне, — попросила Алла Игоревна.

Янеш сложил свои вещи и подошел к столу. Учительница заканчивала проверять его листок. Ее рука на мгновение замерла над последней строчкой, а потом уверенно вывела жирную красную пятерку.

— Как это у тебя получилось? — спросила она.

— У меня теперь всегда будет получаться, — похвалился Янеш.

— И как ты это делаешь? — заинтересовалась Алла Игоревна.

— При помощи спеллинга, техники грамотного письма, — слегка удивленно ответил Янеш, — вы же тоже так пишете. Я пойду?

— Иди, Петровский, иди, — задумчиво проговорила она.

Надо будет разузнать, что это за спеллинг такой, думалось ей по дороге в учительскую.

— Девочки, кто знает, что такое спеллинг? — спросила она, закрывая за собой двери, — или техника грамотного письма?

Учительницы на мгновение оторвались от своих дел или разговоров и вопросительно посмотрели на Аллу Игоревну.

— А откуда ты это взяла? — спросила наконец Светлана Дмитриевна, преподаватель русского языка и литературы. Остальные с облегчением вернулись к своим делам и разговорам.

— От Петровского из пятого «Б». Он, кстати, сегодня диктант на «5» написал, — и видя недоумение «литераторши», «англичанка» добавила, — а предыдущий — на два. Он, вообще-то, у меня неплохо идет. По устным вопросам почти на отлично, но по письменным — одни двойки из-за грамматики.

— Не знаю, не знаю, — покачала головой Светлана Дмитриевна, — может спросить у этого Петровского?

— Не солидно как-то, — ответила Алла, — да и потом… И она рассказала вчерашнюю историю.

Уроки шли своим чередом. Аня Синицына продолжала дуться на Янеша. Девочки, что были приглашены к ней, шушукались, поглядывая на него. Но Янеш не обращал на них ни малейшего внимания. Он был занят делом.

Утром, уходя в школу, он прихватил толстую тетрадь для записей. Янеш решил записывать туда все свои наблюдения. Вот он сейчас и занимался тем, что наблюдал.

Виктория Петровна, раздав каждому по листу, продолжала объяснять:

— Вы видите, что здесь у вас на листе нарисовано десять шаблонов. Это листья. Представьте, что это осенние листья, представьте, как они могут выглядеть. Вспомните, как вы гуляли по осенним аллеям и разноцветные листья: золотые, багряные, красные, однотонные или пятнистые осыпались на землю. Смотрите туда, в ту осеннюю картину и выбирайте самые интересные, самые красивые листочки.

А потом берите краски и изобразите все это на бумаге. Давайте попробуем взять только две краски — желтую и красную. Будем смешивать их в разных пропорциях и увидим разные оттенки. Рисуйте.

Янеш сидел на задней парте и ему хорошо был виден почти весь класс. Он обратил внимание, что несколько ребят, не раздумывая, сразу взялись за работу.

— Визуалы, наверное, — решил про себя Янеш, и на всякий случай запомнил их, чтобы потом проверить.

Еще часть сидела, размышляя и задавая Виктории Петровне вопросы. Вопросы были дурацкими, и было явно, что не важно, как на них ответят. Зато включаться в работу было легче, разговаривая.

— Слухачи-аудиалы, — подумал Янеш и тоже взял их на заметку.

Все уже начали работу, и Янеш успел сделать почти половину, когда Виктория Петровна спросила:

— Вадик, а ты почему еще не начал?

Вадик засопел, покраснел, потом медленно поднял голову на стоящую рядом художницу.

— Я, Виктория Петровна, ничего не вижу.

— Ну, представь осень, парк, деревья.

— Я представляю, — уныло ответил Вадик, чуть помедлив и опустив глаза, — вот парк, пахнет осенью. Вот дерево, кора гладкая, почти без трещин, я иду, под ногами много листьев, я их пинаю. А разглядеть, какие они — не могу.

— Что же мне с тобой делать, Вадик? — спросила Виктория Петровна.