Пресса, включая электронную, может работать так прежде всего потому, что аудиторию интересует только сегодняшний номер газеты, только свежий выпуск новостей, только идущая в данный момент телепрограмма. Люди не хранят старые номера газет, они не смотрят вчерашние новости (да их и не показывают). Журналистика сиюминутна, актуальна, преходяща. Для аудитории она существует только в тот момент, когда эта аудитория смотрит телевизор или погружается в чтение свежего номера газеты.
(В скобках замечу, что в своих рассуждениях я игнорирую, естественно, профессиональных потребителей СМИ — политиков, политологов, социологов и т. п., сегодня, кстати, довольно многочисленных. Но не они главная аудитория журналистики.)
295
Каждый журналист в отдельности и журналистика в целом остро переживает эту «несправедливость». Поэтому вне журналистики журналисты пишут книги — как оригинальные, так и брошюруя в них свои уже печатавшиеся в прессе статьи. А в самой журналистике эта неудовлетворенность сиюминутностью своей и своих творений родила статьи с продолжением и циклы статей под одним названием, ежедневные и еженедельные авторские колонки (так даже возникла одна из журналистских профессий
— колумнист), регулярно идущие в строго фиксированное время передачи на радио и телевидении, словом, все те циклические или серийные программы и рубрики, которые в какой-то степени определяют архитектонику современных СМИ.
Третий срез отношений журналистики со временем — это все-таки ее актуальность, то есть нацеленность на то, что волнует людей сегодня. Под «сегодня» подразумевается не только день выхода очередного выпуска СМИ, а Большое сегодня — всё сегодня, охватывающее от нескольких дней до — иногда и довольно часто — нескольких лет. Например, для России последних лет таким многолетним Большим сегодня являются взаимоотношения с Чечней и все, что ныне вбирает в себя такое неопределенно-конкретное слово как «реформы». Исторические тексты и программы, появляющиеся в СМИ, практически всегда в связи с каким-то актуальным поводом, с событиями, происходящими сегодня. Самый банальный случай — это исторические даты, то есть дни официального (принудительного) поминания конкретных событий и имен прошлого. Более сложный, но и гораздо чаще встречающийся случай
— это актуально-событийная, а не собственно историческая (мемориальная) актуальность. В последние годы появились тысячи публикаций и телесюжетов о Кавказской войне в XIX веке, имаме Шамиле и т. п. А также о реформах Александра II и Петра Столыпина.
Итак,
Прежде чем сообщить вам, что всё это не является главным интересом журналистики, я бы отметил только, что журналистику
296
отличает еще и собственное отношение со временем — не как с темой, а как с физической реальностью.
Темпоритм
Темпоритм журналистики совершенно своеобразен. Кажется, я уже упоминал об этом, но в данной лекции не грех повторить: физически для журналиста время непрерывно (авиаконструктор может не быть авиаконструктором вне своего бюро — одержимые гении не в счет, а журналист — журналист всегда, ибо всегда получает информацию — хотя бы из других постоянно работающих СМИ), но неравномерно и конечно. По мере приближения выхода в эфир, срока сдачи статьи в номер и т. п. время для журналиста всё уплотняется и уплотняется, а в момент закрытия номера (сдачи номера в типографию), окончания записи передачи или выхода из эфира (если передача идет в прямом эфире) время для журналиста на некоторое время, да простится мне эта столь уместная здесь тавтология, прерывается — до начала следующего личного или корпоративного временного (производственного) цикла. Это совсем уж интимные отношения.
Теперь о главном для журналистики времени. Это, конечно, не настоящее и не прошлое, а будущее.
Будущее — потому, что
Иногда это очевидно. Например, всё, что связано с выборами, военными конфликтами, спортом, деятельностью правительства, экономикой и т. д. и т. п. Всех интересует: кто станет будущим президентом, кто победит в войне, будет ли побит рекорд, снизит ли правительство налоги, не возрастет ли инфляция? Всё это — будущее. И именно об этом пишут газеты и рассказывают телепрограммы — даже тогда, когда речь идет о вчерашнем парламентском кризисе, о сегодняшней неудаче наших военных, о стабильности курса рубля за последние полтора года.
Многократно мною цитировавшийся Ортега-и-Гассет писал: «Буквально всё обретет для человека смысл только как функция будущего».
297
Именно в этом своем качестве она более всего интересует людей. И актуальность журналистики (то, что она живет сегодняшним днем) привлекательна для аудитории просто потому, что сегодняшнее