Как там космос? (СИ)

…тогда, когда он вернулся за ней. Сначала Дарси подумала, что от горя совсем свихнулась и ей пригрезился портал, доставивший её к асгардскому двору. Зачем жалкая смертная понадобилась Одину Всеотцу, уму непостижимо. Она настолько погрязла в тоске, что даже не могла толком испугаться или удивиться, только покорно ждала, что же скажет этот седой старец, смотрящий с какой-то странной лукавинкой, не подходящей его облику. Он отослал всех слуг, чтобы дать ей аудиенцию тет-а-тет, и упивался произведённым эффектом, когда она в полном потрясении наблюдала, как иллюзия развеивается. Перед Дарси предстал её бог.

Она осталась с ним, разве она имела выбор? Её душа принадлежала Локи.

Он же не принадлежал никому, он, добравшись наконец до заветной цели, торжествовал и делал всё, что заблагорассудится, порой проводя день за днём в лености, в развлечениях, смотря глазами Одина, как подданные, подчинившись его воле, восхваляют того, кого так незаслуженно обходили вниманием раньше. Его неизменно окружали женщины, и Дарси знала, что она — одна из многих других. Ревность душила, но Дарси скрывала её, скрывала слёзы, боль и страх. Она была чужой здесь, и только Локи оставался её светочем и надеждой, а надеяться на ложь и коварство — опасная затея.

Иногда отголоски былой жизни пробуждались в памяти, и Дарси спрашивала себя, отчего Локи вообще вспомнил о ней, разве не хватало ему прекрасных асинь в Асгарде? Чем она могла его привлечь, ведь никакой выгоды уже не извлечь, не выудить важных сведений из болтливой дурочки. Она не тешила себя бреднями о вечной любви, она видела, что бог равнодушен к ней и просто забавляется, питаясь эмоциями, что захлёстывали её с головой. Возможно, секрет именно в этом? В том, что ни одна другая женщина не зависела от него так полно, не любила так безоглядно?

Ты — моя прихоть, снизошёл однажды Локи до объяснения.

И она довольствовалась этим, собирая по крупицам своё больное, израненное, неправильное счастье.

Дарси Льюис почти потеряла себя — жизнерадостную, неунывающую, острую на язык. Невозможно было находиться рядом с Локи, не растворяясь в нём, не становясь послушной тенью. Придворные презирали её, не в открытую, разумеется, опасаясь гнева Всеотца, но достаточно явно для того, чтобы она ощутила это. Дарси терпела, Дарси жертвовала всем, дожидаясь его ночами в маленьких покоях, отведённых ей. И он приходил, если был расположен повидать её.

А потом явился Тор и разоблачил Локи, забрал его с собой. Тогда для Дарси настал Рагнарёк. Её личный сорт Рагнарёка, как могла бы она пошутить, будь она прежней. Неприкаянная, вздрагивающая от каждого шороха, смертная пряталась в дальних уголках Асгарда до тех пор, пока её, совершенно истощённую, не подобрал Хеймдалль. Бывший страж Биврёста не делал различий ни для кого, он судил беспристрастно. По привычке закрывая лицо капюшоном холщёвой накидки, Дарси затерялась среди асгардцев, которым Хеймдалль дал пристанище, стремясь уберечь от Хелы.

Они боялись потерять свой дом, а у неё давно уже не было дома. Они боялись потерять свои жизни, а она уже умерла в тот миг, когда Локи исчез. Вздумай Хела казнить её, Дарси даже не попыталась бы сопротивляться. Только богине смерти не было никакого дела до маленькой смертной, по нелепой случайности оказавшейся там, где ей не место.

Всё изменилось в тот день, когда Хеймдалль возвестил о прибытии Тора. Страж повёл жителей к мосту, чтобы спасти их из Асгарда, чьи часы были сочтены, но для Дарси спасение крылось в другом: если Тор здесь, то он может знать что-то о судьбе Локи. Её бог — единственное, что её волновало, и она, переборов страх, обратилась к Хеймдаллю.

«Где найти Тора?» — был её вопрос.

«Там, где ему и должно находиться — на троне», — был его ответ.

Когда она наконец достигла цели, то увидела, что кое-кто опередил её. Дарси содрогнулась: для Хелы она — пустое место, мельче букашки. Что там какая-то девчонка для богини смерти, раздавит — и не заметит.

Но Хела заметила.

— Какой интересный экземпляр, — проговорила она голосом, странно напоминающим шипение, и посмотрела с улыбкой, едва ли не умилённой. Богиня безошибочно определила, что перед ней стоит не жительница Асгарда, и в её взгляде мелькнуло любопытство.

Тор вскочил с трона, все карты спутала ему Дарси своим появлением, и она понимала, что не до неё сейчас никому из них обоих. Внимание Хелы — мимолётный каприз, растерянность Тора — дань эффекту неожиданности. Она лишь отсрочила их схватку, словно случайная клякса упала на летопись, давно предсказавшую противостояние отпрысков Одина.

Нельзя упустить момент, упустить последний шанс.

— Где Локи? — спросила Дарси, и её дрогнувший голос эхом прошёлся по залу.

— И в самом деле, — Хела положила руку ей на плечо — изящная ладонь, а тяжесть такая, будто свинцовое изваяние сдавило хрупкие кости, — и развернулась к Тору. — Где же наш возлюбленный младший брат, отчего не пришёл к тебе на помощь?

— Он нашёл себе новый дом, — сквозь зубы ответил тот. — Он не так привязан к Асгарду, как я.