Как три мушкетера

Он все же написал Лаврику короткую записку и оставил на столе придавив пепельницей. Предосторожности ради написал по-английски – вряд ли тетя Фая, даже учитывая ее бурное прошлое, этим наречием владеет. Надел сандалии и пошел со двора.

За углом, на неширокой пыльной улочке, не мощеной отроду, и в самом деле обнаружился зеленый «четыреста двенадцатый», надраенный до блеска – к его некоторому удивлению, с Алиной за рулем. Никогда от нее не слышал, что она водит машину.

– Ну что ты вытаращился? – улыбнулась Алина. – Садись давай. У нас времени мало, Жорка на доклад вызывает.

– Да мне, собственно, и докладывать нечего, – пожал он плечами.

– Зато у меня есть, – нетерпеливо сказала Алина. – Ну, садись. Жорка сказал, чтобы и ты приехал.

Он сел. Алина уже привычно чмокнула его в щеку, и Мазур почувствовал винный запашок. Алина включила зажигание и довольно умело тронула машину с места.

– Папина? – спросил он.

– Ага. Только он на ней почти и не ездит, у него разъездной «газик». Вот мне и отдал. Я-то за рулем посидеть люблю. Только она две недели у механиков стояла. Какую-то жутко дефицитную запчасть искали.

– А как насчет вождения в пьяном виде?

– Кирюш, ты что, гаишник? Я сегодня мало пила, все выветрилось.

– А запашок-то остался.

– Да кто меня нюхать будет… У нас полтора гаишника на город. Да и с теми, если что, договориться можно… Я что, плохо еду?

– Да нет, нормально, – сказал Мазур.

Нужно было признать, что машину она вела действительно неплохо.

– Ну и вот. Так что не хлюзди, доедем. Обещал баклан ставриде, что доставит в лучшем виде…

– Ты на что это намекаешь?

– Да ни на что я не намекаю, просто поговорка такая есть…

– А остальные амазонки где? – спросил Мазур.

– На набережную пошли, проветриться. Они чуток побольше приняли. Пусть морским ветерком продует. – Она легко обошла дряхлый «Запорожец», тащившийся так, что любой постарался бы его обогнать, Мазур в том числе. – Хрен старый, ползет куда-то… А грамотно я его?

– Грамотно, – сказал Мазур. – Ничуть не подрезавши.

– Я ж говорю, люблю водить, папин шофер учил, – она досадливо поморщилась. – Одно терпеть ненавижу – эту фиговину дергать то и дело. – Она похлопала ладонью по набалдашнику ручки передач с моднячим наконечником, плексигласовым с разноцветными узорами внутри. – То ли дело – автоматическая коробка. У нас тут один мэн пригнал подержанного француза, дал прокатиться. Прелесть! Сцепления нет, две педали – газ-тормоз. Как на звездолете. Или на Западе. Там, все говорят, таких много. Вот ты на Западе был. Как?

– Ну, вообще навалом, – сказал Мазур.

– Вот… На Запад бы… Насовсем.

– Так езжай, – сказал Мазур.

– Интересно, это как?

– Да дело, в принципе, простое, – сказал Мазур подначки ради. – Достаешь себе путевку на заграничное плаванье – уж папа-то не раздобудет… А в Стамбуле или там в Пирее идешь в полицию и просишь политического убежища. Они дадут.

– Догонят и еще дадут, – передразнила она. – А что мне делать в твоем Стамбуле или Пирее? Вот ты, сам говорил, два месяца был в рейсе. И стран посетил целую кучу. Чего же не остался? Такой патриот Советской Родины?

– Как тебе сказать… Понимаешь, на Западе живут красиво… те, у кого деньги есть. А специальность у меня не такая, чтобы на Западе с руками оторвали.

– Вот именно, – сказала Алина рассудительно. – А уж я, библиотекарша по русской литературе, вообще буду нарасхват… А денег у меня нет; капиталов не скопила. Одно останется – в проститутки идти в том же Стамбуле…

Мазур покосился на нее не без уважения – глупенькая по первым впечатлениям девчонка оказалась поумнее и житейски рассудительнее иных матерущих диссидентов, годившихся ей в отцы, а то и в деды.

Эта публика как раз полагала, что им на Западе полны карманы набьют радужными бумажками за сам факт диссидентства. Или напечатают заоблачными тиражами их убогое творчество. Была у него знакомая на четвертом курсе, путавшаяся с этой компанией, давала парочку «гениальных романов» подпольного сочинения – боже мой, какая была бредятина… Девочка, кстати, оказалась умная и от этой компании в конце концов отошла раз и навсегда, сейчас кандидатскую пишет.