Как Трисон стал полицейским, или Правила добрых дел

– Есть немного, – ответил я.

– Не переживай, я ведь рядом… Ты задачу участкового-полицейского уяснил?

– Так точно! – уверенно ответил я и добавил: – Наша задача – сделать этот мир лучше!

– Ну и завернул ты, Трисон, – рассмеялся напарник, а затем, посерьезнев, приблизился ко мне вплотную и сказал: – Не нужно делать мир лучше, ты сделай счастливыми людей на своем участке, и мир сам собой станет лучше и добрее. Понял?

– Понял, – ответил я.

– Вот так-то! А как сделать людей счастливыми, знаешь?

– Ну… это… – замялся я и честно ответил: – Не знаю.

– Очень просто, – похлопал меня по спине Антон Станиславович, – сам стань счастливым, и ты увидишь, что вокруг тебя тоже счастливые люди.

Последний совет как-то не сразу дошел до меня. Я задумался, но мои собачьи мозги с трудом переваривали мудреную фразу моего напарника.

Тем временем мы подошли к многоэтажке. Никак я не ожидал, что в первой же квартире у нас случится казус. Оказывается, там жила собачья семья. Надеюсь, вы не забыли, что я рассказываю сон? Открывает дверь бульдог и с порога спрашивает:

– Что вам нужно, господа полицейские?

Смотрю, у моего напарника челюсть так и отвисла. Немного заикаясь, он спрашивает:

– А это… извините… хозяева ваши дома?

– Я здесь хозяин! – твердо так отвечает бульдог и представляется: – Догин Дог Бульдогович.

– И паспорт имеется? – ехидно спрашивает Антон Станиславович. – И вытирает пот со лба.

– Имеется, – не менее язвительно отвечает Дог Бульдогович. – Только сначала объясните мне причину проверки документов. В чем проблема?

– Нет никаких проблем, – вмешался я. – Это мой напарник, он уходит скоро на пенсию, а я буду… вернее, уже есть ваш новый участковый. Вот ходим с жителями нашего района знакомимся. Трисон меня зовут.

– Очень приятно.

– Взаимно! – кивнул я головой и покосился на напарника. Он почему-то стоял грустный и поникший. – Так можно взглянуть на ваш паспорт?

– Конечно, можно! – пес удалился.

Антон Станиславович шепчет мне на ухо:

– Это какое-то недоразумение, Трисон, здесь никогда не жили собаки. Я был в этой квартире месяц назад, тут жила одинокая старушка. По-моему, тут какая-то афера. Нужно срочно разбираться.

Дог Бульдогович принес паспорт, в котором черным по белому… нет-нет, если вы видели паспорт, то черным по розовому написаны фамилия, имя, отчество в соответствии с тем, как и представился новый жилец квартиры. Я проверил и регистрацию – все совпало.

– Спасибо, – сказал я и вернул паспорт владельцу квартиры.

И тут Антон Станиславович не выдержал:

– А с каких это пор у нас стали регистрировать недвижимость на собак?

– Коллега, – обратился гражданин Догин ко мне, – объясните своему напарнику, что на дворе двадцать первый век. Права собак и людей давно уже уравняли.

– Это неправда! – закричал майор Подосенов. – Вы решили меня разыграть?

– Погодите, уважаемый, – оскалился хозяин квартиры. – Значит, лабрадору можно работать участковым, а бульдогам предлагаете жить в подворотне? Я завтра же пожалуюсь вашему начальству. Как вы смеете так себя вести? Вы пришли ко мне без приглашения и хамите тут…

В этот момент на возмущение отца прибежали два щенка.

– Папа-папа, – затявкали (или просто закричали?) они, – ты сердишься?

– Нет-нет, что вы, – замахал из стороны в сторону хвостом папа, – это пришли мои давние друзья.

Тут и Антон Станиславович улыбнулся.

– Ладно, извините, что потревожили, еще увидимся. До свидания.

Мы вышли на улицу. Сели на лавочку у подъезда, напарник мой снял галстук, смахнул пот со лба, тяжело вздохнул и тихо сказал:

– Трисон, по-моему, мне и правда пора на пенсию, заработался я совсем!

– Ну, вам осталось немного, – сказал я. – Когда вы увольняетесь?

– Да вот тебя обучу и со спокойной совестью на заслуженный отдых, – ответил Антон Станиславович.

– А вы скажите начальству, что я уже разобрался во всем, – предложил я. – Ну что тут еще учить?

– Нет, дорогой, – усмехнулся мой напарник, – не все так просто. Это тебе не в школе по подготовке собак-поводырей учиться. Тут с людьми нужно работать.

– Ну да, – съехидничал я, – мы только что видели людей в квартире. А школу-то мою зачем затронули? Что за некорректное сравнение? Там собак учат, а тут вроде как должность человеческая.

– А вот здесь я и сам не могу никак понять, – взволнованно произнес Антон Станиславович, почему на человеческую должность назначили собаку? Хоть убей, не могу найти объяснения.

– Вы отстали от жизни, – вдруг возразил я. – Сейчас на многие должности стали назначать собак. Равноправие, видите ли. Чего вы хотели?

– Нет, дорогой Трисон, – возмущенно воскликнул мой напарник, – такого равноправия я не хочу. Не желаю я такого собачьего равноправия. Понимаешь, я… я всю жизнь работал в милиции, полиции, и теперь меня уравняли с собаками?

Полицейский начал кричать, махать руками, топать ногами. Я принялся его успокаивать, заскулил, потом громко гавкнул и… проснулся.

– Что с тобой, Триша? – рядом со мной стояла Роза Андреевна. – Что-то приснилось? На кого гавкаешь?

Я виновато посмотрел на женщину и снова закрыл глаза.

Глава 8