Как целуются принцессы

— Видишь ли, я сделал несколько неудачных вложений… Раньше мне хватало тех денег, которые я получал или выигрывал, чтобы покрыть расходы. А сейчас я задолжал крупную сумму очень опасным людям.

— И ты решил снова жениться на мне, чтобы я тебя вытащила?

— Ну, ты мне должна кое-что.

Она подошла к нему очень близко и презрительно взглянула ему в глаза.

— Я тебе ничего не должна. Когда мы расстались, я дала тебе денег, и ты не постыдился взять их. Больше ты не получишь от меня ни цента.

Он пристально посмотрел на нее.

— Интересно, как отреагирует Джин Луис, если я расскажу ему об этом?

— Ты ничего ему не скажешь — или больше не увидишь своего сына.

— Ты не посмеешь: я его отец, — с вызовом произнес он.

Не желая продолжать этот бессмысленный разговор, она спросила:

— Джина Луиса пытались вчера похитить. Это ты организовал?

Лицо Фредерика побледнело. Он провел дрожащей рукой по волосам.

— Нет! Он в порядке?

Анну пронзила искра сочувствия, но она тут же погасила ее.

— Да.

— Люди, которым я должен… они грозились похитить его.

— Что?! Ты знал, что такое может случиться, и скрыл это от меня? Он же твой сын!

— Я хотел рассказать, но… я рассчитывал выиграть много денег и расплатиться…

— Ты… ничтожный трус, — проговорила она, с трудом подбирая слова.

— Неправда. Я пытался поступить как подобает…

Дверь широко распахнулась, и в комнату ворвался Рив. Он подскочил к Фредерику, схватил его за запястье и резко завернул ему руку за спину.

— Прекратите, вы мне руку сломаете! — воскликнул Фредерик.

— С огромным удовольствием, — проговорил сквозь зубы Рив и потащил его к выходу. Обернувшись, он обратился к Анне: — Ваше Высочество, не хотите ли что-нибудь сказать ему перед тем, как мы уведем его допрашивать?

— Вы слышали все, что здесь говорилось?

— Каждое слово, — ответил Рив.

Анна собралась с духом и подошла к бывшему мужу.

— Так вот, не смей больше никогда являться во дворец без предварительной договоренности. Разве что об этом попросит Джин Луис. Но даже в этом случае вас не оставят с ним наедине. Ты, Фредерик, не учел самого главного. Я уже не та глупышка-подросток, на которой ты женился. Я взрослая женщина и прекрасно знаю, что мне нужно в этой жизни. Тебя в этом списке определенно нет.

— Ты совершаешь ошибку, — произнес Фредерик, плохо скрывая свою злость. — Ты пожалеешь об этом. Я расскажу эту историю прессе. Все узнают, что ты вышвырнула меня, отца твоего сына.

— Вот и прекрасно, — вызывающе произнесла она. — Тогда люди, которым ты должен, будут знать, где тебя найти, чтобы получить назад свои денежки.

— Нет! — крикнул Фредерик, когда Рив передал его Брэду и двум другим людям из своей команды, которые поспешили увести его на допрос.

Рив повернулся и посмотрел на Анну. Гневное выражение еще не покинуло ее лица, щеки горели, а руки были сжаты в кулаки. Она глубоко вздохнула, чтобы прийти в себя, и посмотрела на Рива. В его взгляде она увидела участие, граничащее с нежностью.

— Вы уже во второй раз за последние два дня абсолютно правильно вели себя в трудной ситуации, — похвалил он ее.

Она опустила глаза.

Рив подошел к ней поближе и обнял ее. Анна прижалась к нему, зарылась в ворот его рубашки и, почувствовав, как сила и уверенность стали возвращаться к ней, поняла, как сильно его любит. Рив сказал, что слышал каждое слово. Значит, и ее признание в любви к нему?

Анна переступила порог старинной церкви, где на следующий день должно было состояться венчание ее сестры. Она всегда любила эту церковь, здесь венчались все члены семью Кастэн. Здесь она стала женой Фредерика, хотя их венчание не было ни особо радостным, ни торжественным. Самое сильное чувство, которое она испытывала на сегодняшней репетиции венчания, — страшная усталость от последних сумасшедших дней.

Туфли на высоких каблуках причиняли боль при каждом движении, спина ежесекундно напоминала ей о недавней поездке верхом. Благо, она хорошо умела все это скрывать. Анна попыталась отвлечься от физической боли, подумав о чем-нибудь другом, но единственное, что пришло ей на ум, — горячая ванна с большим количеством пены, где она бы провалялась не меньше часа.

Подскочивший к ней сын заставил ее забыть о ванне.

— Мам, можно я пойду к Кло? — спросил он. Кло была его троюродной сестрой, на свадьбе ей поручили посыпать пол цветами. — Я хочу рассказать ей о поездке верхом и о ранчо Рива в Южной Дакоте.

Они условились, что о попытке похитить его Джин Луис не должен говорить никому, кроме членов семьи, до тех пор, пока не найдут преступников. Анна уже знала, что в этом замешан его отец, но ни за что на свете не стала бы говорить об этом сыну.

— Хорошо, беги, — разрешила она. — Только не задерживайся. И не испачкай костюм.

В присутствии сына Анна никогда не выказывала своих истинных чувств к Фредерику, не желая, чтобы ребенок был свидетелем их частых размолвок. А может, стоило все же дать понять ребенку, что мама его сильная и у нее собственный взгляд на происходящее? Нет, это могло бы травмировать его детскую психику…