Как туман на ветру

Элизьен снова постучала по столу. На этот раз толпа успокаивалась очень медленно. Происходящее было настоящим фарсом. Независимо от того, что я скажу, меня осудят.

– У тебя есть что сказать в свою защиту? – спросил Дэмиан почти мягко. – Есть ли свидетели, которые смогут тебе помочь? Кто знает о печати и о том, куда ты ее спрятала? Кто тебе помогал?

Я не сделаю ему одолжения и не подставлю своих друзей под его нож. Я отважно скрестила руки на груди.

– Мы с Кассианом не сделали ничего плохого.

– Больше сказать нечего? – спросил Дэмиан. – Ты виновата в смерти моего сына. – Его глаза блестели, когда он повернулся к аудитории. – Эта девушка не так невинна, как кажется. С тех пор как пришла в наш мир, она несет за собой лишь разрушения. Это ее месть за то, что эльфы сделали с ее семьей.

Я чуть не задохнулась. Об этом он тоже знал? Неужели Рубин рассказал ему о моих воспоминаниях? Где он вообще находился?

– Я требую ее смерти. Мы не должны рисковать и позволять ей довести свое гнусное дело до конца. Она убьет всех нас, если мы ее не остановим.

Смерти? Зал затих. После нового требования Дэмиана стояла гробовая тишина.

Элизьен поднялась с места.

– Прекрати это! – потребовала она от Дэмиана. – Совет не выносил смертных приговоров на протяжении многих веков. Я этого не допущу.

– Настало время преподать урок. Эта девушка виновна в смерти моего сына. Око за око, зуб за зуб.

Мои руки и ноги стали ледяными, а вся кровь отхлынула с моего лица. Я сжимала и разжимала кулаки. Рэйвен кивнула стражнику, и тот подошел ко мне, положив руку на плечо. Вероятно, это означало, что мне не нужно было бояться того, что меня убьют прямо здесь и сейчас. Рэйвен этого не допустит.

Элизьен не спускала глаз с Дэмиана, чей рассудок был явно затуманен ненавистью.

– Выносим на решение суда следующее предложение: изгнание этих двоих в безотлагательном порядке на всю оставшуюся жизнь, – сказала она. – Кто выступает за это, пожалуйста, поднимите свои карточки.

Как бы мне хотелось сейчас обменяться взглядами с Кассианом. Еще никогда я так сильно не жалела, что он не может на меня посмотреть. Еще никогда не чувствовала себя такой одинокой. Как это могло случиться? Почему предводители народов позволили Дэмиану получить такую власть? Страх парализовал меня. Что, если им будет недостаточно нашего изгнания?

Количество красных карточек увеличивалось, а время от времени я даже замечала зеленые, означающие, что человек считал нас невиновными. Довольно смело голосовать за нас. Почему только столь мало людей верили в нашу неповинность?

Два фавна прошлись по рядам и, собрав карты, поднесли их к столу судей, которые дважды пересчитали их. Выражение лица Элизьен становилось все более мрачным.

– Восемьдесят две красные карточки и тридцать восемь зеленых, – объявил результат Дэмиан.

Шепот становился все громче. Я слышала протестующие крики, прерывающиеся тихим бормотанием – пронзительным, как жужжание пчелиного роя. Это были колдуны. Как и всегда, они были одеты в свои черные мантии и с надвинутыми капюшонами на лицах. Был ли Рубин где-то среди них? Голосовал ли он за нас или против нас? Это было бы жутко. Крики протеста стихли.

Я рухнула на свой стул. Все было кончено. Он победил. Они изгонят меня, и я больше никогда не увижу ни Кассиана, ни кого-либо другого из моих друзей. Я была уверена только в одном: Дэмиан не оставит меня в мире живых надолго. А в своем человеческом мире мне по-прежнему будет грозить опасность.

– Таким образом, приговор вступает в свою законную силу, – определила Элизьен, ударив молотком по камню. Ее голос слегка дрожал, но это, вероятно, слышала только я. – Он будет приведен в исполнение незамедлительно. Однако, учитывая заслуги Кассиана во время войны с ундинами, я прошу не изгонять его за пределы магического мира. – Она повернулась к Дэмиану. – Я прошу пощады для моего племянника, – тихо добавила она. Просьба, должно быть, стоила ей всей ее гордости. Я больше никогда не стану упрекать ее в эгоизме или в том, что она не думает о его благе. Я с облегчением вздохнула. Он не может остаться слепым, да еще и безродным.

На лице Дэмиана возникла дьявольская улыбка.

– Только гляньте. Королева слезла со своего благородного коня. Я считаю, что он должен покинуть только Лейлин и больше не посещать Аваллах. Он может жить в лесу. Кадир, разумеется, предоставит ему убежище.

Элизьен благодарно склонила голову. Ее губы были по-прежнему поджаты.

– За это я перед тобой в неотплатном долгу.

– К этому мы еще обязательно вернемся. – Он торжествующе подмигнул ей левым глазом.

– Я пойду с Элизой, – объявил Кассиан так громко, что взволнованное бормотание и крики мгновенно стихли.

– Что, прости? – переспросил Дэмиан. Выражение его лица на мгновение стало растерянным. Он этого не ожидал, и я, если честно, тоже. Мое сердце забилось быстрее.

Элизьен побледнела.

– Нет, – ответила она безэмоционально. – Ты не можешь этого сделать. Я не позволю. Мы не знаем, как долго… – Она замолчала.