Как убить свою семью

Наступила их очередь говорить. Я закрыла лицо руками и вдохнула через нос, слегка вздрагивая на выдохе. Этого должно было хватить даже для этих женщин, которые все уже повидали. Блондинка постарше кивнула, явно потеплев ко мне. Я была здесь сочувствующей, потрясенной, усталой девушкой, которая волновалась о своей подруге. И кое-что из этого было правдой. Адебайо улыбнулась, но не спешила меня успокаивать.

— Спасибо, Грейс, я знаю, вы устали. Давайте пробежимся по вопросам, а потом мы вас отпустим. Вам, должно быть, не терпится попасть домой.

Глава двенадцатая

Бриони умерла до несчастного случая с Каро. Оглядываясь назад, забавно думать о семье Каро, сплетничающей о трагической кончине Бриони всего за несколько недель до этого события. Интересно, поразила ли их утрата Каро так же сильно, как утрата Бриони поразила Саймона? Я подозревала (правильно), что смерть Бриони будет для него ударом. Всегда можно еще раз жениться, а такой человек, как мой отец, ждать бы не стал. Я была уверена, новая избранница вдвое моложе появится раньше, чем на надгробии жены успеют выгравировать надпись. Но Бриони была его единственным ребенком, и, в отличие от Джанин, которая проводила время, шатаясь между кабинетами пластических хирургов и душными ресторанами в Монако, Бриони решила жить с Саймоном. Я подумала, ее смерть вполне может подтолкнуть его к какому-нибудь действию. Так что сначала Джанин.

План убийства Джанин созрел первым. Это кажется нелепым, но что уж. Многие из этих планов полагались на удачу, несмотря на постоянные козни, которые я строила в подростковом возрасте, до мелочей продумывая хитроумные способы лишить этих людей жизни. Реальность, как оказалось, часто зависит от случая или идеи, которая приходит в голову в три часа ночи, — убийство Джанин было и тем и другим. Я читала статью в каком-то журнале три года назад о росте «интернета вещей»[42], — этим термином часто пользуются ботаники-энтузиасты. Он означает кучу устройств, подключенных к интернету, которые могут подключиться еще и друг к другу. У них автоматизированные системы, они могут собирать информацию и выполнять задачи — например, составлять список покупок, если у вас заканчиваются чистящие средства, или включать отопление, когда вы возвращаетесь из отпуска. Вряд ли так представляли будущее наши предки, и у нас все еще нет летающих скейтбордов, но теперь мы можем сваливать работу на сам дом. Нет необходимости в ключах от входной двери — нужен только отпечаток пальца; не придется тратить время на пылесос — робот может сделать все за вас. Сейчас для обычных людей умный дом ограничивается Алексой[43] или чем-то в этом роде, которую они самодовольно просят включить музыку или что-то загуглить. В основном перед скучающими друзьями. Но для богатеев это может означать синхронизацию дома со всем, что в нем есть.

Угадайте, что Джанин сделала с пентхаусом в Монако? Вот что я подразумеваю под случайностью. Однажды утром я прочитала эту статью с легким похмельем и без особого интереса, а три недели спустя опубликовали колонку про Джанин в «Лайфстайл», ежемесячном глянцевом журнале, где в основном были пространные интервью с очень богатыми женщинами, сфотографированными на мягких диванах. Обычно они говорили про благотворительный обед или проект реконструкции с чудовищным количеством стекла и мрамора, а еще чрезмерно использовали слово «аутентичный». Мне кажется, этот журнал сознательно покупали другие богатые женщины — капать ядом на конкуренток. Но там размещали много рекламы эксклюзивных компаний по дизайну интерьеров, так что змея кусала себя за хвост и журнал оставался в продаже.

Джанин вещала о новой террасе, появившейся из-за внезапного желания заниматься йогой под лучами утреннего солнца. Сад на крыше был под небольшим углом и гораздо лучше выглядел в вечернем свете. Мне было интересно, как интервьюер отреагировал на это — видимо, с искренним сочувствием к такой тяжелой ноше. Но она не остановилась на одной террасе, которая была создана по образцу какого-то греческого дворца, с терракотовыми горшками и, честное слово, белым мраморным фонтаном в два раза больше всего остального в том пространстве. Дальше была экскурсия по всему пентхаусу, который занимал три этажа и вмещал девять спален, шесть ванных комнат и, секундочку, «комнату безмятежности», которая казалась безмятежной только потому, что в ней не было никакой мебели, кроме одного кремового дивана и зеркала во всю стену. Джанин сказала, она приходит туда, когда «жизнь становится невыносимой, и нужно сосредоточиться», но это не объясняло наличие зеркала, хотя иногда лучше не спрашивать. Она переехала в Монако из-за своего здоровья. Проблема с сердцем заставила ее «пересмотреть свою жизнь». В княжестве, должно быть, очень хорошая медицина. Уклонение от налогов не упоминалось.

Так как в интервью было уже более пяти тысяч слов, журналист явно немного отчаялся услышать что-то новое и оригинальное и попросил Джанин рассказать о своем умном гардеробе: