Как укротить мерзавца

– Тогда в чём дело? Рейтинг надёжности холдинга – АА++, по итогам этого года есть вероятность занять верхнюю строчку, вам этого мало? – Костя впился в него взглядом, не давая отвести глаза.

– Нет, отчего же, – пожал плечами Малков, не желая так просто сдаваться. – Кредитоспособность «Русмедиа» не подвергается сомнению, но ключевая ставка Центробанка…

– Снизилась на два процента, – отрезала Алиса. Сергей Николаевич сглотнул и снисходительно улыбнулся.

– Вот именно. А это значит, что сейчас государство начнёт требовать с нас снижения ставок по ипотеке. А вы знаете, какой процент невыплат ипотечных займов?

– И вы решили покрыть риски путём увеличения процентов с тех, кто точно будет платить? – Костя опустил глаза, глядя на то, как тает мороженое на его тарелке, покрывая хрустящие вафли сливочно-клубничным соусом. А когда поднял, Малков быстро моргнул, подавив желание зажмуриться. – Вы знаете, что нам нужен кредит именно в вашем банке. Мы знаем, что вам нужно, чтобы мы взяли у вас этот кредит. Речь идёт о сотнях миллионов, выгода для обеих сторон очевидна…

– Но?..

– Сейчас должно было прозвучать предложение, ради которого, собственно, Малков и затеял весь этот цирк со ставками. Обычно подобные дела решались легко и просто – он грозил повышением, партнёры, чтобы избежать затрат, предлагали откат в размере одного процента от кредита. И все оставались довольны.

– Мы согласны на четверть процента, – медленно проговорила Алиса, обворожительно улыбнувшись.

– Ч-что? – замечтавшись о том, как его счёт распухнет на цифру с семью нулями, Сергей Николаевич не сразу понял, что именно от него хотят.

– Мы согласны на увеличение ставки на четверть процента, не больше, – сказал Костя, обменявшись с Алисой быстрым взглядом. – Вам надо покрывать риски, нам – работать и развиваться. Уверен, что мы договоримся.

– Но как же… Вы уверены? – залепетал Малков, лихорадочно подыскивая, что сказать, ведь на деле повышения не существовало. Что скажут финансисты, когда узнают, что заёмщик лично попросил увеличить процентную ставку? Начнут разбираться, а там дойдёт и до него, и до его предложений, и до его махинаций…

– Простите, но это – наше последнее предложение, – отрезала Алиса, подвигая к себе тарелочку с малиновым суфле и погружая в него ложечку. Корочка суфле треснула, Сергей Николаевич вздрогнул и заставил себя собраться.

– Знаете, – протянул он, словно задумавшись и делая огромное одолжение. – Мы ведь с Константином Андреевичем давние партнёры. Так почему бы нам не начать наше с вами, Алиса Евгеньевна, взаимовыгодное общение с жеста дружеской воли? Оставим всё как есть, а, когда придёт время брать новый кредит, мы вернёмся к этому обсуждению.

– Вы – сама любезность, Сергей Николаевич! – проворковала Алиса. – Просто волшебник! Скажите, – она нахмурилась, – а для вас не выйдет это боком? Всё-таки, вы прощаете холдингу такую сумму…

– Не переживайте! – великодушно взмахнул рукой Малков. – Это я беру на себя. – Он посмотрел на часы и озабоченно покачал головой: – Надо же, я опаздываю на следующую встречу. Прошу меня извинить.

Пока Сергей Николаевич шёл к двери, Алиса и Костя хранили молчание, провожая его взглядом. Но, едва он вышел, как Алиса, не выдержав, рассмеялась.

– Ты – преступный гений, не меньше! Придумать такую простую и изящную схему! Но как ты догадался, что повышения не планируется?

– Во-первых, у меня есть свои люди в юридическом отделе банка, а во-вторых, одна птичка нашептала, что Малков заработал свой капитал на чужих процентах. Если бы мы согласились, и когда-нибудь это вскрылось, за финансовые махинации и дачу взятки пришлось бы расплачиваться всему холдингу.

– Ты мог бы провернуть это один. – Алиса отправила ложечку с суфле в рот.

– Согласись, что мне просто необходим был помощник. – Костя открыто залюбовался ей. Тем, как она чуть прикрывает глаза, смакуя лакомство, как искрятся смехом её глаза.

– Ты мог бы взять Игната.

– А захотел – тебя.

Алиса смутилась, опуская глаза, и убрала со стола руку, которая лежала слишком близко к ладони Кости.

– Мне пора домой.

– Предлагать подвезти тебя – дохлый номер? – улыбнулся Костя.

– Приятно, когда между нами царит такое взаимопонимание. – Алиса поднялась, он следом.

– Подожди! – Костя остановил её уже на улице, у дверей. – Не хочешь сходить завтра на выставку?

– Ты увлёкся живописью?

– Не то, чтобы слишком, – честно признался он. – Но у меня есть универсальная формула для современного искусства. – Костя отошёл на пару шагов, окинул Алису задумчивым взглядом и проговорил: – Художник очень экспрессивен, а цветовая палитра трогает потаённые струны моей души.

Алиса звонко рассмеялась и хлопнула в ладоши.

– Это надо запомнить! Честно! Но завтра я не могу. У меня дела.

Говорить о том, что эти дела заключались в вечере в компании дочки и «Дневника Бриджит Джонс» она не собиралась. Но видеть разочарование на лице Кости было приятно.

– Может, в другой раз, – смягчилась она. – Когда будет время.

– Конечно, – вздохнул он. – В другой раз.

На утро на столе Амалии появились билеты в галерею.