Мы входим в дом, поднимаемся по лестнице на второй этаж. Ах, как тут красиво! Словно в каком-то музее или во дворце. Да это, наверно, и есть дворец, ведь его хозяин – князь.
У румяной девушки в чепце и переднике князь спрашивает про Наталью Кирилловну – должно быть, так зовут княгиню. А потом распахивает дверь в огромную, уставленную книжными шкафами библиотеку.
Седая женщина – худенькая, изящная – поднимается из-за стола.
– Константин? Мне казалось, ты уже уехал в Сенат.
Потом она замечает меня и смущается.
– Это – графиня Анна Николаевна Данилова, – оказывается, он запомнил мое имя. – А это – моя жена Наталья Кирилловна. И мне кажется, вам есть о чём поговорить.
Мы с княгиней смотрим друг на друга непонимающе.
– О, прошу вас, присаживайтесь вот сюда, на диван, – Наталья Кирилловна вспоминает о своих обязанностях хозяйки.
А ее муж, наконец, считает возможным пояснить:
– Мне кажется, дорогая, что Анна Николаевна имеет некоторое отношение к тому времени, в котором ты провела свои первые восемнадцать лет. Представь себе, она заявила, что Зимний дворец должен быть бирюзовым! Мне бы подобное не приснилось даже во сне.
Теперь княгиня смотрит на меня куда внимательней, чем прежде.
– Бирюзовым оно станет в середине двадцатого века, – задумчиво говорит она. А потом обращается ко мне: – Анна Николаевна, вы знаете, что такое телевизор? А компьютер? А смартфон?
Мне хочется расплакаться от счастья. Она тоже из двадцать первого века! Но когда она попала сюда? И почему осталась?
– Конечно! – почти кричу я. – И мне здесь их ужасно не хватает! И интернета – его особенно!
Она уже смеется, а потом подходит ко мне, садится рядом и обнимает крепко-крепко.
– Я надеялась, что когда-нибудь это случится! – говорит она и тоже утирает слёзы. – Но расскажите же мне обо всём! Когда вы попали сюда? Как это произошло?
Она задает те же вопросы, которые я хотела задать ей. Но раз уж она спросила первой, я отвечаю:
– Меня переместил сюда маркиз Паулуччи, с которым я познакомилась в две тысячи двадцать первом году. Как он это сделал, я не знаю. Я ничего не успела понять – только что я была у себя дома и вдруг оказалась в лесу, в чужой одежде, в другом времени. Ваш супруг сказал, что он не помнит маркиза…
– Я помню его, – перебил князь. – Простите, что не сказал вам правду сразу. Это не то знакомство, которым следует гордиться. Но теперь я понимаю, что побудило вас ко мне обратиться и готов быть более откровенным. Человек, о котором вы говорите, приезжал к нам лет десять назад. Не знаю, откуда он узнал, о том, что я имел некоторое отношение к вопросу пространственно-временных перемещений, но он весьма настойчиво пытался меня об этом расспросить. К счастью, он не знал, что моя супруга об этом знает куда больше, чем я сам. Сам я, к сожалению, способностью перемещаться во времени не обладаю.
– А для этого нужны какие-то особые способности? – удивляюсь я.
– Да, – подтверждает Наталья Кирилловна. – Мой отец обладал такими способностями, и они передались мне и нашему младшему сыну. А вот старший их не перенял ни в малейшей степени.
Значит, Черская права – я не смогла бы переместиться, если бы, как и ее племянница, не была ведьмой.
– Но раз маркиз переместил вас сюда, Анна Николаевна, значит, он всё-таки каким-то образом сумел раскрыть секрет перемещений, – с горечью заметил Елагин. – А возможно, и не он один. Думаю, вы, как никто другой, понимаете, насколько такие знания могут быть опасными в руках дурного человека. А о маркизе Паулуччи я слышал еще до того, как имел неудовольствие с ним познакомиться. Нас предупредила о нём одна весьма мудрая итальянка – маркиза Луиза Манчини. Она с ним встречала на своей родине, в Венеции.
Еще одна итальянка!
– Вот она как раз, – подключилась к рассказу княгиня, – была из семьи потомственных путешественников во времени. И именно она поделилась с нами своим секретом.
– Значит, вы знаете этот секрет? – мое сердце бьется часто-часто. – Но почему же тогда вы не вернулись обратно?
Уважаемые читатели, историю Натальи и Константина Елагиных вы можете прочитать в романе «Княжеский отбор для ведьмы-дебютантки»!
47. Тайна Натальи Кирилловны
Княгиня улыбается:
– В двух словах этого не расскажешь, Анна Николаевна! Дело в том, что родилась я как раз в девятнадцатом веке, но до восемнадцати лет жила в двадцать первом. Меня во младенчестве на два столетия вперед переместил мой отец, граф Закревский. А потом, уже став взрослой, я вернулась сюда.
– Значит, это возможно? И можете помочь мне вернуться домой?
– Мы постараемся, – кивает она. – Но, может быть, мы продолжим разговор за столом? Должно быть, вы голодны, а мы даже не предложили вам чаю.
Я действительно хочу есть, но еще больше я хочу услышать продолжение рассказа. Но княгиня настаивает, и мы переходим в столовую залу.