«Достигшие сей равноангельской степени часто забывают телесную пищу; думаю же, что они очень часто и не желают оной. И это неудивительно, потому что нередко и противным сему желанием томимые отвергают пищу». Пост – это техническое средство, которое помогает очистить разум, покорить волю уму. Но святые постились по другой причине: им было как бы «лень» есть, они забывали о еде, потому что они имели куда более интересные занятия.
«Еще думаю, что и тела сих нетленных не подвергаются болезни по обыкновенным причинам, ибо они уже очистились и некоторым образом сделались нетленными от пламени чистоты, которая пресекла в них пламень страстей. Думаю также, что и саму пищу они принимают без всякого услаждения, ибо как подземная вода питает корни растений, так и сии души питает огонь Небесный». Святые, бывает, не замечают пищу и не едят, потому что наполнены Божественной силой, которая питает и кормит их без посредства пищи. Например, Макарий Египетский постился, съедая по сухому капустному листу в субботу и воскресенье, – но ел только потому, чтобы не нарушить церковных правил, которые запрещают пост в субботу и воскресенье.
«Умножение страха Божия есть начало любви, а совершенство чистоты есть начало богословия». Сначала человек наполняется страхом Божиим, от этого произрастает любовь, затем страх исчезает. Когда человек увидит Бога лицом к лицу, то от потрясающей любви к Нему забывает о страхе.
«Совершенно соединивший чувства свои с Богом тайно научается от Него словесам Его. Но когда это соединение с Богом еще не совершилось, тогда и беседовать о Боге трудно. Слово, соприсносущное Отцу, творит чистоту совершенною, пришествием Своим умертвив смерть, а когда она умерщвлена, ученик богословия получает просвещение». Вечное Слово Бога Отца – это Иисус Христос, Он делает чистоту совершенной. Сам человек до конца очиститься не способен. В чем отличие йога от православного христианина? Йог пытается очиститься для разрушения своей личности, и он опирается на свои силы, а христианин знает, что своими силами ему очиститься не удастся, и только Христос может полностью его очистить.
Когда смерть умерщвляется, ученик богословия получает просвещение.
«Слово Господне, дарованное от Господа, чисто и пребывает в век века; не познавший же Бога разглагольствует о Нем по догадке. Чистота соделала ученика своего богословом, который сам собою утвердил догматы о Пресвятой Троице». Когда человек очистился, то он просто видит Пресвятую Троицу.
«Любящий Господа прежде возлюбил своего брата, ибо второе служит доказательством первого». Об этом же и Христос говорил:
«Любящий ближнего никогда не может терпеть клеветников, но убегает от них, как от огня. Кто говорит, что любит Господа, а на брата своего гневается, тот подобен человеку, которому во сне представляется, что он бежит. Сила любви в надежде, ибо надеждою ожидаем воздаяния любви». Кто потерял надежду, тот никогда не получит любви.
«Надежда есть обогащение невидимым богатством; надежда есть несомненное владение сокровищами еще прежде получения сокровища. Надежда есть упокоение в трудах, она – дверь любви, она убивает отчаяние, она – залог будущих благ. Оскудение надежды есть истребление любви, с надеждою связаны наши труды, на ней зиждутся подвиги, ее милость Божия окружает». Все разговоры и мысли о безнадежности приводят к тому, что милость Божия от нас отходит.
«Монах с благою надеждою закалает уныние, мечом первой умерщвляя второе. Вкушение даров Господних рождает надежду, ибо не вкусивший оных не может не иметь сомнений. Надежду разрушает гневливость, ибо упование не посрамит».
У гневливых надежда пропадает.
«Любовь есть подательница пророчества; любовь – виновница чудотворений; любовь – бездна осияния; любовь – источник огня в сердце, который чем более истекает, тем более распаляет жаждущего. Любовь – утверждение ангелов, вечное преуспеяние».
Человек, видевший Бога, видит и будущее. «Любовь – виновница чудотворений», – это значит, человеку жалко, например, умершего отрока, он помолился – и тот воскрес; таким образом, любовь явила чудо через сострадание.
Любовь – это то дело, которым мы будем заниматься в вечности.