Как в японской дораме

– Он потрясающий парень! – вздохнула мне в ухо Анжела. – Какая же я идиотка, что так ужасно поступила с ним. Теперь мне его не вернуть. Ни за что не вернуть. Хоть бы дружбу наладить.

Я тоже с не меньшим интересом наблюдала за моим другом. Казалось, вид всяких вкусностей полностью затмил собой и болезнь, и обиды, и даже просто плохое настроение.

– Считай, что мост дружбы уже возведён, – прошептала я. – Ибо мужчина, он и в Азии мужчина, и путь к его сердцу также лежит через желудок.

– О! И десерт предусмотрен! Миготодэс!49 Всё! Давайте обедать! – распорядился Соби. – Милена-тян, освободи место на столе и поставь рюмки. А я пока выложу еду на тарелки.

Я безропотно выполнила указания моего министра по кухне. Оставила на столе три бутылки, остальные составила на подоконник, приготовила две рюмки. Тем временем Соби деловито выкладывал на чистые тарелки большую часть кушаний и выставлял их на обеденный стол.

– Здесь только две табуретки. Пойду, принесу стул, – указала Анжела и отправилась в комнату.

Соби как-то умудрился уместить на заставленном столе ещё одну тарелку.

– А почему только две рюмки? – заметил он. – Ты не любишь сакэ?

– Почему я? Это тебе врач запретила сегодня горячительные напитки.

Соби застыл в недоумении.

– Что врач запретила? – вернулась в кухню Анжела со стулом. – Валентина Павловна приходила?

– Да. Была утром, – пояснила я. – И сказала, что сегодня Соби нужно больше отдыхать и воздержаться от алкоголя и физических нагрузок.

– Ох, а я и не подумала об этом, – расстроилась Анжела. – Я бы не стала заказывать столько сакэ. Ну ладно, выпьем мы с тобой за здоровье Соби. Оставим ему на завтра две-три бутылочки.

– Две-три? – Я с сомнением покосилась на толпу пузатых бутылок на подоконнике.

– Ну, можно штук шесть, – поправилась Анжела, поглядев туда же. – Ты же составишь ему компанию.

– Вы опять?! – вдруг рявкнул возмущённый мужской голос.

Мы с Анжелой взволнованно оглянулись на этот взрыв. Глаза парня округлились от негодования, язык угрожающе цокнул.

– Снова из меня дурака делаете? Я, между прочим, здесь присутствую и вполне могу участвовать в разговоре о самом себе.

– Соби, мы просто… – попыталась оправдаться я.

Но парень зыркнул на меня так, что я тут же замолчала.

– Я не болен, я хорошо себя чувствую. Ты предлагаешь мне быть сторонним наблюдателем? Либо мы пьём все, либо не пьёт никто. По-моему, это будет справедливо.

В кухне повисла тишина. Анжела смиренно молчала, понимая, что после вчерашних дел она не имеет никакого права голоса. Соби же, скрестив на груди руки, терпеливо ожидал решения. Моего решения. Мне не хотелось глупо подвергать здоровье Соби даже малому риску, однако я понимала, что отказав всем в выпивке, нанесу ущерб празднику и, что ещё хуже, вконец испорчу настроение и без того обиженного нами мужчины.

– Хорошо, – сделала я одолжение. – Пей, раз ты так уверен в себе. Но постарайся не напиться.

– Я свою меру знаю, – огрызнулся Соби.

– Вот и отлично.

Я выставила на стол третью рюмку, и «его величество» моим решением остался доволен.

Мы все сели за стол, Соби открыл бутылку. И тут я обратила внимание, что из всех столовых приборов возле моей тарелки лежали только две палочки. Конечно, не такие красивые, как у моего друга, а простые одноразовые. Однако как бы они не выглядели, в качестве замены вилки и ложки палочки меня не устраивали.

– Соби, подай мне, пожалуйста, вилку, – попросила я.

– Никаких вилок, – заявил вредный Соби. – Раз у нас обед в японском стиле, то и есть будем хаси.

Я недоумённо воззрилась на него. Смотрите, как раскомандывался! Почувствовал себя хозяином положения?

– Извини, но я буду есть вилкой, – пока ещё спокойно возразила я.

Соби устало вздохнул, отставил бутылку.

– Ты не умеешь есть палочками? – догадался он.

– Ни разу в жизни ими не пользовалась, – без какого-либо стыда ответила я.

– Так давай я тебя научу.

– Не надо.

Но Соби уже загорелся.

– Давай, это проще, чем кажется. – Парень вскочил с места и, нависнув надо мной, азартно принялся за обучение. – Одну палочку зажимаешь межу этими пальцами, вторую – между этими. Она подвижная. Вот так, как клюв аиста. Теперь берёшь кусочек…

– Не получается.

– Потому что пытаешься двумя палочками двигать. Нижней поддеваешь, верхней придерживаешь. Давай, сорэ-ва кантан-ни50.

– Нет, неудобно. – Я с нервом отложила палочки.

– Не капризничай, – мягко отозвался Соби. – Попробуй ещё раз. Бери палочки…

– Не понимаю, какая разница, чем я буду есть?

Полная негодования я повернулась к моему наставнику, и мой взгляд тут же упёрся в лицо парня. Оно находилось так близко, что можно было рассмотреть каждую его чёрточку, сосчитать все реснички вокруг невинно-распахнутых раскосых тёмно-карих глаз.

– Никакой разницы, – проговорил Соби. – Я только хотел…

Он только хотел немного праздника, только хотел несколько минут почувствовать себя дома, чуть-чуть приблизить Родину. Разве он хотел многого? Совесть снова грубо упрекнула меня в эгоизме, заставив устыдиться своего поведения. Я вернулась к тарелкам и взяла в руки палочки.

– Вот так? Правильно держу?