Как в кино

– Он просто не знаком со мной, – парировал Митя. – Знай он меня, у него бы автоматически появился потрясающий объект для тотального осуждения. Но, в отличие от тебя, я стараюсь строить свою жизнь так, чтобы как можно реже сталкиваться с обиженными, оскорбленными и недооцененными, от их неудовлетворенности один негатив, он, как яд, брызжет во все стороны. Это какая-то неконструктивная обида на жизнь, там целый коктейль из зависти, разочарования и непонимания. К слову, доказывать, переубеждать, учить этих людей не имеет никакого смысла. Они будут стоять на своем, для них бытие ограничивается собственной весьма примитивной зоной комфорта, а за ее границами – враги. Кроме того, ты же понимаешь, что окружение столько специфического персонажа абсолютно соответствует самому персонажу, в этом плане чудес не бывает. Поэтому объяснять, спорить, дискутировать на философские темы счастья, семьи, любви и успеха с такими, как Макс, не имеет никакого смысла, за его спиной многомиллионная группа поддержки, они-то уж точно знают, как правильно жить. Вот мы с тобой не знаем, вечно что-то ищем, а они – знают наверняка. Он дома, он в своей естественной среде обитания, там его принимают таким, какой он есть. А у тебя он в гостях. Вот так-то.

– А ведь я так его любила… – задумчиво произнесла Диана.

– Ага, вспомни еще тех, кого ты любила в детском саду. – Митя встретился взглядом с официантом и заказал кукурузный крем-суп. – Вот я целый день ничего не ел не потому что не хотел, а потому что трапеза не вписалась по времени в мой сегодняшний список дел.

На мгновение Диана перенеслась в детство и вспомнила свой первый опыт взаимодействия с противоположным полом. Она вспомнила, как в двадцатиградусный мороз валялась под скамейкой со своим пятилетним ухажером Ванечкой. Ничего личного, соседние кровати в ненавистном детском саду и одна на двоих коллекция киндер-сюрпризов: ему родители привозили из-за границы, а она заимствовала игрушки в безвременное пользование. Он воображал себя большим и сильным драконом. А она по правилам незамысловатой игры должна была исполнить роль принцессы, заточенной в замке за железными дверями, и по всем правилам жанра ей должно было быть ну очень страшно. Отведенная сценарием роль не устраивала Диану по всем статьям. Во-первых, ей было совершенно не страшно, во-вторых, ее ногти были накрашены красным фломастером, и она ощущала себя достаточно взрослой для столь детских забав, в-третьих, ей было мокро и скучно. Недолго думая, Диана начала жалобно хныкать и просить Ванечку подышать огнем на железные двери и выпустить сказочную принцессу на свободу. Наивный Ванечка открыл рот пошире, высунул язык, и к своему несчастью прилип к железной ножке злополучной скамейки. Душа Дианы ликовала. Ликовала она и тогда, когда Ваничкин язык пытались отскоблить от скамейки испуганные воспитатели.

Спустя несколько секунд Митя вывел Диану из ступора, спросив прямо в лоб:

– Зачем ты ему позвонила? Специально для таких, как ты, придумали общедоступные блага цивилизации – вибраторы, кроме того, домой можно заказать все, что твоей душе угодно, включая мужчину на час, не просто мужчину… а мужчину в идеальной физической форме, чистую и приятно пахнущую особь без специфических загонов, которому ты не будешь должна ровным счетом ничего, кроме денег. – Митя загадочно улыбнулся и огляделся по сторонам.

– Представляешь, он считает меня несчастной, – продолжила Диана, оставив без внимания и Митин вопрос, и пассаж о вкуснопахнущем мужчине на час.

– Ничего себе, какой поворот. Знаешь, счастье весьма субъективно, это наше внутреннее состояние, над ним необходимо работать, его надо подпитывать. Мы получаем удовольствие от совершенно разных вещей и не вещей вовсе, мне кажется, во многом вопрос заниженных потребностей связан с интеллектуальным уровнем развития человека. Если он нашел свое истинное счастье в еде и наличии партнера рядом и ему не жалко тратить на это целую жизнь, то это осознанный выбор, выбор морской ракушки. Ты же не обижаешься на моллюска за то, что он такой, какой есть, это было бы по меньшей мере странно.

– Он считает меня несчастной, потому что в моей жизни нет постоянства, – добавила Диана.

– Понимаешь… лично для меня стабильность и постоянство, если лишить эти понятия чувственной составляющей, представляют собой некую базу. «Бентли» в гараже, не то дом, не то дворец с огромным садом, и все это находится за огромным каменным забором под бдительной и многочисленной охраной. Это, безусловно, постоянство… А нелепейшая фраза «с милым рай и в шалаше» ничего общего с постоянством и стабильностью не имеет. Это образ жизни, который становится привычкой исключительно от отсутствия иных альтернатив.