Как в одном поселке (СИ)

- В, общем-то, действительно, - все равно. Мне просто интересно, как этот чернокнижник смог так быстро и четко определить в послании Буна, которое Лилиан с Мефистофелем умудрились успеть выжечь на диване, - происки нечистой силы?

- Вот, уж, в этом совсем нет ничего удивительного. Я просто подсказал ему это. А если честно, то никакого "лысеющего" Кенина в природе не существует. То есть, он существует, лишь, виртуально. Это моя гениальная выдумка. Чтобы привлечь еще большее внимание к газете твоей пассии. Видел бы ты, как она вчера рыдала, поминая тебя "добрыми словами". Зачем-то орала на меня, из-за того, что крыльев у тебя на данный момент - нет... И сильно подозревала, что хвост у тебя, все-таки, существует, - наябедничал, до сих пор обиженный на Анечку, Купидон. А что с него взять? Ведь, ребенок же. А дети, довольно часто, поступают именно так.

- Кстати, а куда ты его дел? - спросил он для чего-то, а затем расхохотался, живо представив себе хвостатого ангела во всей красе. То есть, - с большими белыми ангельскими крыльями и с еще большим, похожим на крысиный, голым хвостом, волочащимся следом.

Впрочем, ответ на заданный им же вопрос, его совершенно не интересовал. Просто, как говорится, к слову пришлось. И только Ксафан собирался провести с вечно юным божеством воспитательную беседу, насчет того, что ябедничать нехорошо, и что тискать в газету небылицы, - еще хуже, как почувствовал прикосновение к своей ноге чего-то мягкого и теплого. Он невольно взглянул вниз и увидел... черного пуделя, прижавшегося к его ноге, как это обычно делают собаки, признав знакомого. Тот заискивающе заглядывал в его глаза и, приветствуя, слегка вилял хвостом.

- Фауст!? Это ты, что ли?.. - изумлению Ксафана не было предела. - Ты, почему один? Где твои хозяева? - спросил он, но потом понял, что вопрос был напрасным, потому что сам прекрасно знал, что и Мефистофель и Лилиан сидят в кутузке. Однако, расстраивать и без того огорченного отсутствием хозяина пса, сообщением о местонахождении его хозяев, не стал, и только спросил у Генриха, обратив внимание на его понурый вид и грустные глаза, - Ты, наверное, голодный?

- Очень! - вырвалось у Генриха из глубины души, - Со вчерашнего дня ничего не ел. Живот - прямо подвело. И урчит в нем сильно. С трудом выбрался из дома: едва в форточку пролез... Хорошо еще, что живем на первом этаже, - жаловался пудель давнему приятелю. - Они меня заперли, обещали, что скоро вернутся, а самих все нет и нет. Вот и пришлось пойти искать себе пропитание. Не умирать же, в конце концов, с голоду?..

- А это еще что за лохматое говорящее чучело? - удивился Купидон, с неподдельным интересом разглядывая Генриха.

Надо сказать, до сего времени он ни разу не сталкивался с говорящими собаками. Ни на Земле, ни в Раю. Хотя... доподлинно и неизвестно, водятся ли псы в райских кущах? Или собачьего Рая не существует?

- А это еще что за нахальный субъект с крылышками? - в свою очередь поинтересовался обиженный Генрих, когда его обозвали чучелом. - На ангела, вроде, не тянет: слишком уж мелкий и несерьезный...

И Ксафану, прекрасно знавшему обоих, пришлось объяснять каждому, кто из них - кто, и почему здесь оказался.

- Так ты значит грешник, умудрившийся дать деру из Ада!? - даже с некоторым восхищением произнес Купидон, узнав жизненную историю Генриха. - Подобное, кажется, еще не удавалось никому.

Фауст тоже был удивлен, увидев юное божество с Олимпа. Во времена средневековья, в котором он прожил свою земную жизнь, святая инквизиция так боролась с идолопоклонством, что истории об Олимпийских богах на какое-то время были частично искоренены из сознания людей той эпохи. И даже Фауст, будучи ученым и имея под рукой Мефистофеля, выполнявшего все его прихоти, не познакомился со всеми ими и сейчас был сильно удивлен, что этот мальчуган, оказывается, являлся богом любви. Он, в свое время, хорошо усвоил, что браки совершаются на небесах, и даже не догадывался, что возникновение любви может зависеть от укола стрелы, пущенной этим малолетним оболтусом.

- Ну и что же теперь с тобой делать? - несколько обреченно спросил у Генриха Ксафан.

Он, в отличие от многих, понимал, что бросить на произвол судьбы животное, оставшееся, хотя бы временно без хозяев, - нельзя. Иначе, какой же он ангел? Но и что делать с "осиротевшим" Генрихом, - тоже себе четко не представлял. Зато у Купидона уже был готов ответ на этот трудный вопрос. Он уже нашел выход из сложившейся ситуации.

- Слушай, а давай-ка, мы его пристроим к Анечке. Она тут мне сообщила, что ничего не знает о Мефистофеле. Я думаю, что Фауст сможет ей многое чего поведать о нем. Не правда ли? - обратился Купидон сразу к обоим, - Во-первых, он сможет ликвидировать некоторые пробелы ее образования; а во-вторых, скрасит ее безрадостное существование во время твоего отсутствия. Ну, и, конечно же, она не даст ему умереть с голоду. Правда, я здорово придумал!.. - восхитился он собственной сообразительности.