Как в СССР принимали высоких гостей

Летом 1891 года в Кронштадт прибыла французская эскадра под флагом адмирала Жерве. Гофмаршал князь В.С. Оболенский доложил императору об обеде в честь моряков в Большом Петергофском дворце и спросил, провозгласит ли государь только тост в честь эскадры или скажет речь, Александр III ответил, что будет тост за Францию, за адмирала и эскадру, на что Оболенский доложил, что в таких случаях по этикету следует играть гимн, а это «Марсельеза». «Но ведь это их гимн, значит его следует играть». – «Но, Ваше Величество, это Марсельеза…» – «Ах, князь, вы, кажется, хотите, чтобы я сочинил новый гимн для французов; нет уж, играйте тот, какой есть» [8]. Празднества в честь французской эскадры прошли с большим подъемом и оставили заметный след в памяти русских и французов.

Перед отправкой русской эскадры в Тулон, когда намечали кандидатов для ее командования, Александр III приказал отметить в списке напротив фамилии каждого, насколько он владеет французским языком. В список внесли три определения: адмиралы, вполне владеющие французским языком, владеющие в достаточной степени и не особенно владеющие. «В шкале последнего разряда был адмирал Авелан, но Государь выбрал его, как выдающегося флотоводца, а по поводу французского языка он заметил, что в таких случаях лучше поменьше говорить, чтобы не увлечься. Выбор Государя оказался очень удачным, и Авелан пользовался большой популярностью во Франции во время пребывания нашей эскадры там», – вспоминал генерал от инфантерии Н.А. Епанчин [8]. Соглашение России и Франции последовало после посещения французской эскадрой адмирала Жерве Кронштадта в 1891 году и ответного посещения нашей эскадрой адмирала Авелана Тулона в 1893 году. 20 сентября 1894 года Александр III скончался, поэтому президент Французской республики и русский император не смогли обменяться визитами. При вступлении на престол Николая II президентом Франции был Феликс Фор, который принял верховную власть раньше Николая Александровича, и поэтому русский император должен был первым отправиться в Париж.

Высший свет Петербурга был возмущен тем, что самодержец первый сделает визит республиканскому президенту, кроме этого, все «германофильствующие» при дворе были против союза с Францией [9]. После коронации Николай II наносит визиты Францу-Иосифу и Вильгельму II, которые в свою очередь нанесли ответные визиты в 1897 году. Вслед за Вильгельмом II в

Петербург прибыл президент Франции, чей приезд имел большое значение.

По окончании большого смотра в Красном Селе состоялся высочайший завтрак в палатке, во время которого был провозглашен франко-русский союз.

Император Российской империи сидел за столом напротив президента Французской республики. У каждого прибора лежало художественно исполненное меню работы художника Солом-ко. В конце завтрака Николай II встал, взял меню и произнес речь об отношениях Франции и России и закончил провозглашением Союза.

Присутствовавшие заметили, что Николай II обращался к Фору, иногда смотрел на меню, на которое был положен текст речи, согласованный с французской стороной. Следует отметить, что согласно протоколу в подобных случаях было принято читать речь.

После выступления Николая II прозвучала «Марсельеза», а после ответной речи президента – гимн Российской империи. Франко-русский союз, провозглашенный на завтраке в Красном Селе, просуществовал до Брестского мира в 1918 году [10].

27 марта 1908 года в Царское Село приехал князь Николай Черногорский. Государь встречал его на вокзале царской ветки. Кроме великих князей Николая Николаевича и Гавриила Константиновича никого из членов императорской фамилии на вокзале не было. Встретив князя Черногорского, государь уехал с ним в карете.

В июле 1914 года в Петербург прибыл президент Французской республики Раймонд Пуанкаре. Император Николай II выехал к нему на встречу в Кронштадт.

Торжественная встреча президента Франции с членами императорской фамилии состоялась на пристани в Петергофе. Великие князья выстроились по старшинству. Великий князь Кирилл Владимирович, как старший по престолонаследию, стоял на правом фланге. Император и великие князья, награжденные орденом Почетного легиона, были при ордене, а президент – в Андреевской ленте. Вечером в Петровском зале большого Петергофского дворца состоялся обед в честь президента, на котором император и президент обменялись речами. Великий князь Гавриил Константинович вспоминал об этом приеме: «Государь говорил, как всегда, очень просто и с большим достоинством. Перед ним на столе лежала бумага с написанной на ней речью, но трудно было определить, читал ли ее государь или говорил наизусть. Пуанкаре говорил как опытный оратор: с пафосом и очень хорошо» [11].

После обеда приглашенные вышли на открытый балкон, выходивший в сад, где государь и президент беседовали с присутствовавшими.