Как влюбиться в герцога за 10 дней

– После этого вы вернулись к контракту с Франческой? – Частицы головоломки начали складываться. Вызов Франчески никак не связан с ее прошлым – только с его делами.

Редмейн кивнул и отвел глаза, чувствуя себя виноватым.

– Ваша подруга воскресла так же чудесно, как я. В аристократических семействах браки основываются и на меньшем. Честно говоря, меня устроила бы любая леди благородного происхождения. Я не стремился получить конкретную женщину. Мне нужно лишь то, что женщина – жена – может дать.

– Наследник, – прошептала Александра.

– Желательно два или три, если будет возможно. Чтобы коварная ведьма наверняка не стала герцогиней.

Александра нахмурилась.

– Не самая добрая причина родить ребенка.

– А с чего мне быть добрым? – Он бросил ненавидящий взгляд в направлении покоев своей матери. Александра затаила дыхание. Но ее собеседник остался на месте, а двери – закрытыми, и она облегченно вздохнула. – Мое наследие основано на злобе и насилии. А мои наследники будут продолжателями рода диких викингов.

Александре в голову пришла идея – соблазнительная и пугающая.

– Вы убили его? – спросила она.

– Нет. Если он хотел такую неверную женщину, как Роуз, пусть оставит ее себе.

Ей потребовалось несколько секунд, чтобы сообразить: он ее неправильно понял.

– Я имела в виду ягуара, а не вашего кузена. После того как вы пошли на поправку, вы устроили на него охоту?

Лицо герцога стало каменным.

– О да. После выздоровления мне потребовалась чертова уйма времени, чтобы его найти. Но я нашел его. Я сделал это.

– Вы его убили? – повторила она, чувствуя, что от его ответа зависит очень многое.

– Нет, – ответствовал герцог и вздохнул. – Я видел его. На дереве. Он был худой и облезлый. Вероятно, из-за раны он некоторое время не мог охотиться. Но у него морда была в крови – вероятно, он совсем недавно успешно пообедал. Мы смотрели друг на друга целую вечность. Ни один из нас не шевелился. Мой палец лежал на спусковом крючке. – Пирс погладил пальцем воображаемый спусковой крючок, все так же глядя на море. Александра поняла, что он сейчас вовсе не в Девоншире, а в джунглях Перу. Она пошевелилась, и чары развеялись. – Я обнаружил, что лишился вкуса к охоте. Мне больше не хотелось охотиться на хищников. Впрочем, на других животных тоже.

– Вы позволили ему жить! – восхитилась Александра.

– А он позволил мне уйти. Подозреваю, мы оба решили, что с нас хватит.

– Это не была злоба. Это было сострадание, – сказала она. – А благодаря ягуару вы стали Ужасом Торквила.

Герцог обернулся к ней. Он был очень большим и буквально нависал над ней.

– Не надо, – угрожающе прошипел он.

– Что «не надо»?

– Не надо делать из меня хорошего человека.

– Я и не мечтала об этом, ваша светлость. – Когда следовало отступить, она этого не сделала. Вместо этого она допила виски, наслаждаясь теплом, которое, казалось, распространялось из желудка по венам.

– Вот и хорошо. – Он замер, наблюдая, как она слизнула последние капли жидкости с губ. Ночная прохлада неожиданно исчезла. Воздух стал тяжелым, насытившись солью, влагой и еще чем-то… греховным. Возможно, опасным. – Вас когда-нибудь по-настоящему целовали, Александра?

Она растерянно моргнула. И замерла. Однако привычный парализующий ужас, пробиравший до самых костей, мешающий думать и дышать, не появился. Вместо него пришел обычный страх, вызвавший легкую дрожь, слабость в конечностях, головокружение. Или все это было вызвано виски?

Страх сопровождался другой весьма любопытной эмоцией – не возбуждением, но чем-то близким.

Зачем герцог задал этот вопрос? Какой ответ хочет получить? Что ему сказать?

Правду, конечно. Ложь не принесет ей никакой пользы. К тому же на ее совести и так много грехов. Лучше уж не усугублять.

– Нет. – Хотелось бы, чтобы ее голос звучал более уверенно. В конце концов, она обладает достаточно большим куда более полезным опытом. Ну да, Александра никогда не подпускала мужчину к себе достаточно близко, чтобы он мог ее поцеловать. А в последнее время, насколько она знала, ни у кого и не возникало подобного желания.

– Я так и думал, – пробормотал он и поставил свой стакан на перила.

– Почему? – выпалила Александра. – Это так заметно?

Интересно, что заставляет ее нести подобную чушь?

На его губах мелькнула слабая улыбка.

– Мужчины вроде меня всегда это видят.

Сердце забилось чаще. Дыхание тоже участилось.

– Мужчины вроде вас?

– Охотники. – Дрожь, вызванная этим словом, прокатилась по всему ее телу, затронув самые интимные места. – Я могу поклясться в том, что ваши невинные губы молят о поцелуе, когда я рядом. Вы облизываете их кончиком языка, когда они становятся слишком сухими. И еще вы иногда прикусываете нижнюю губу, показывая восхитительные зубки. А когда я пристально смотрю на вас, как сейчас, ваши губы становятся мягкими и слегка приоткрываются, словно приглашая…

Потрясенная Александра сжала губы в тонкую ниточку. Неужели все эти выводы он сделал, глядя на ее рот? Ее губы предали ее?

Пирс сделал паузу, не сводя с нее горящего взгляда.

– Ваши глаза всегда кажутся испуганными. Думаю, вы чувствуете, что я хочу вас поцеловать.