Как влюбиться в герцога за 10 дней

Весь вечер она старалась поставить его на колени. Теперь он решил, что самое время занять именно эту позицию.

– Дело в том… – Он поднял ее юбки и нырнул под них, скрывшись от внешнего мира. – Дело в том, что я еще с тобой не закончил.

Глава 19

Его язык.

Александра вжалась в стену, стекла по ней, как размазанное суфле. Она была уверена в его намерении. Она понимала, для чего он собирается использовать язык.

Она делала все возможное, чтобы не сравнивать насильника и своего мужа. Но от сравнения невозможно было спрятаться или скрыться – вот оно.

Разница была только в цели.

Де Маршанд хотел унизить ее. Он стремился доминировать, отобрать ее невинность, достоинство, смелость, сделать ее покорной своей жестокости, заставить умолять. Он лизал ее лицо, желая почувствовать вкус страха и боли, насладиться им, как экзотическим эликсиром.

Она это инстинктивно чувствовала.

Ее супруг тоже хотел доминировать. Разумеется. Он же был влиятельной фигурой, господином. Разве человек, подобный ему, мог быть иным?

Хотя он ничего не брал у нее. Ни разу.

Он только давал, давал и давал, и, в конце концов, она ощутила, что до краев наполнена чувственностью.

Пирс не использовал язык как оружие против нее. Он исследовал ее, отыскивая вход в ее рот, но не требовал впустить его туда. Всем своим телом, взглядами, дыханием он давал обещания, намеренные или нет, которые усмиряли страх, всегда присутствовавший в ее душе, всегда угрожавший захватить ее всю целиком.

Он превратил его в совсем другое чувство.

Александра ощущала, как накапливается его желание, пока все его тело не стало воплощением нужды, силы и неуемного вожделения.

Он пробовал ее на вкус, словно ее наслаждение было для него самым лучшим лакомством.

Его язык, сильный, уверенный и скользкий, не вызывал у нее никакого отвращения.

На нем был вкус желания. Он дарил ей его. Он подавлял ее страх и вступал в схватку с ее собственным языком. Казалось, Редмейну была невыносима мысль, что его наслаждение, его страсть, могут быть сильнее, чем все то, что испытывает она.

Его язык…

В данный момент он медленно скользил по ее ноге вдоль края чулка. Вызванные им ощущения оказались настолько сильными, что Александра утратила способность анализировать происходящее.

Его губы касались чувствительной кожи на внутренней стороне ее бедра, его борода слегка щекотала и покалывала, заставляя ее интимные мышцы непроизвольно сжиматься.

– Я намерен заставить тебя пожалеть о том моменте, когда ты запретила мне им пользоваться, – сообщил Пирс и еще шире раздвинул ее бедра.

– В этом… нет… необходимости… – прохрипела она, с большим трудом продираясь сквозь сонм эмоций и ощущений и тщетно пытаясь вновь обрести себя. Она не могла думать. Супруг лишил ее этой возможности. Она полностью утратила способность формулировать связные предложения. Это было единственное, что он отнял у нее без спроса. – Из того, что я читала на эту тему… мне показалось, что мужчине это неприятно. Зачем тебе мучиться? Тем более что у меня никогда не было желания…

– Закрой рот, женщина. Желательно, рукой. Не хочу, чтобы твои крики собрали толпу. – Его горячее дыхание обжигало, волновало, будоражило. Его язык раздвинул влажные складки ее плоти и проник внутрь ее тела.

Александра зажала рот рукой и прикусила палец. Сильно.

А язык Пирса продолжал творить с ней чудесные порочные вещи. Похоже, муж знал строение и потребности женского тела лучше, чем она, а уж в использовании рук, губ и языка он был воистину непревзойденный мастер. И пользовался этим.

Много раз Александре казалось, что она утратила ощущение реальности. Ей хотелось вцепиться в мужа обеими руками и оттолкнуть его. Или привлечь к себе теснее. Ей хотелось заставить его прекратить эту пытку на прохладном ночном воздухе или не останавливаться никогда.

В ней копилось чувство нужды, некой надобности, которую она не знала как назвать.

«Пожалуйста», – мысленно просила она, но что дальше? «Остановись?» «Не останавливайся?»

«Пожалуйста», – молила она, но не Бога. Она обращалась к человеку, который вполне мог быть неким древним божеством.

С ее губ сорвался только тихий писк, и она сильнее зажала рукой рот. Звуки накапливались в горле, грозя вырваться наружу.

Александра дрожала всем телом, пока продолжался этот потрясающий безнравственный натиск.

Пирс ничего не брал, и ее тело, похоже, начало жить своей жизнью. Куда делось воспитание, образование, чувство собственного достоинства? Она превратилась в маленького примитивного зверька – извивалась под его ласками, без единой мысли в голове, стараясь лишь дышать и сдерживать крики.

Ласки стали активнее, и Александре пришлось зажать рот и второй рукой. Одна, похоже, не справлялась.

И настал момент, когда все ее тело очутилось во власти невообразимого наслаждения. Она осознала, что часть его, пусть даже пока еще не та, что ожидалось, находится внутри ее тела.

Это было невероятно.