Как влюбиться в герцога за 10 дней

На четыре благословенных дня она похоронила свои воспоминания в крипте. Она напряженно трудилась рядом с мужем на раскопках костей его великого предка.

Вместо того чтобы постоянно думать о своих тревогах, она занималась любимым делом и наслаждалась компанией мужа.

И еще она горько печалилась о том, что муж больше не пытался затащить ее в темную нишу или любой другой укромный уголок. Он вообще ни разу не поцеловал ее после той ночи на веранде.

Она не могла сказать, почему это ее тревожило.

Но это на самом деле тревожило ее, причем все сильнее и чаще.

Муж дразнил ее, заигрывал, мучил жаркими взглядами и короткими, но от этого не менее возбуждающими прикосновениями. Еще более мучительными стали воспоминания об их близости. И надежды на будущее.

И ничего больше.

Они ужинали вместе. Пили. Смеялись и болтали. Каждый миг рядом с ним был истинным наслаждением. Александре казалось, что мужу тоже нравится ее общество. Несмотря на изуродованное лицо и устрашающее прозвище, он привлекал к себе людей острым умом и абсолютно естественными благородными манерами. Она гордилась не титулом, а человеком рядом с ней.

Каждое утро Александра просыпалась с мыслью, что ей не терпится одеться и спуститься вниз, причем не только чтобы начать работу. У лестницы ее всегда ждал муж, чтобы предложить ей руку и сопроводить на место раскопок.

Каждый вечер она ложилась спать одна, а Пирс, прощаясь с ней на ночь, лишь касался губами костяшек ее пальцев.

По ночам она думала, почему он так себя ведет.

Один раз она спросила его об этом и сама предложила прийти в ее спальню. Он на мгновение сильно сжал ее руку, но его губы, коснувшиеся костяшек пальцев, оставались нежными. И только в его голубых глазах сверкнуло пламя, когда он ответил:

– Пять дней.

Этим утром, проведя беспокойную ночь, Александра поняла, что больше не заснет, и оделась непривычно рано.

«Осталось три дня», – поняла она. Через три дня будет доказано, что она не беременна.

Через три дня он станет ей доверять немного больше. По крайней мере в этом отношении.

Она вышла в вестибюль раньше мужа и увидела, что ее зовет портье.

– Для вас письмо, ваша светлость. – И он, льстиво улыбнувшись, протянул ей конверт.

Конверт был такой же, как те, которые она с ужасом ждала и получала каждый месяц в течение десяти лет.

Летнее утро моментально утратило всю свою привлекательность. Александру охватила паника.

Она поняла, о чем письмо, раньше, чем распечатала его дрожащими пальцами.

Ее грех последовал за ней в Нормандию.

Он следовал за ней повсюду. В каком бы месте земного шара она ни оказалась, шантажист об этом знал. Он находил ее. Письма приходили с регулярностью ночных кошмаров.

«Завтра ночью принесешь деньги в гробницу Редмейна».

Чувствуя, как внутри все сжимается, Александра снова и снова перечитывала записку, как делала это всегда. Она внимательно всматривалась в каждую букву, пытаясь найти некое указание на автора. Но, как и прежде, безуспешно. Почерк был всегда разный. И никакой подписи.

Буквы стали расплываться, и Александра зажмурилась, сдерживая слезы, из последних сил пытаясь не паниковать и не поддаваться отчаянию.

Зря она позволила себе расслабиться, зря позволила себе спрятаться в тени мужа, надеясь, что он защитит ее от страшной правды, груз которой она несла на своих плечах много лет.

Она знала, что блаженный покой не продлится вечно, но полагала, что у нее в запасе есть месяц, что она успеет вернуться в замок и получить свое денежное содержание, прежде чем придет очередное письмо.

Страх трансформировался в беспомощную ярость. Почему она страдает? Почему должна платить за то, что у нее грубо отобрали невинность? За что ей эта пытка?

Почему последствия отчаянного поступка истерзанной девочки преследуют ее всю жизнь? Неужели ее дети тоже будут расплачиваться за смерть де Маршанда? И внуки?

Когда это кончится?

Она повертела в руках конверт, желая посмотреть, сколько на нем марок. Обычно требования поступали из какого-то экзотического места. Марокко. Или Берлина. Письма проходили через несколько стран, прежде чем настигали ее в том месте, где она находилась.

Александра и раньше пыталась отследить послание. Однажды ей даже удалось найти отделение телеграфа, из которого оно было отправлено. Но там никто не смог вспомнить отправителя.

Он не оставил следов.

«Завтра вечером принесешь деньги в гробницу Редмейна».

Принесешь. Не пришлешь. Это значит…

– Прошу прощения, – дрожащим голосом спросила она у портье. – Могу я поинтересоваться, откуда пришло это письмо?

– Оно местное, ваша светлость, – ответил портье. – Почтовых марок нет. Кто-то принес его лично и оставил в вашей ячейке.

Александра непроизвольно сжала кулаки, стараясь обуздать страх.

– Но кто?

– К сожалению, никто не может сказать. – На его услужливой физиономии отразилось искреннее сожаление. – Ночного портье несколько раз отвлекали требовательные гости.

Надежды быстро таяли.

– Возможно, его доставил ночной курьер?

Портье покачал головой.