Как воспитать ниндзю

Следующий подбежавший, наоборот, не кричал спасать солдат, а предложил, наоборот, позвать ближайший гарнизон, чтоб уничтожить этих распоясавшихся бандитов.

– На них девок и мужиков как раз хватит, – якобы сказал он тем же своим голосом из толпы, и потому его били особенно и долго, как он не уверял, что это не он крикнул.

Потом стали остервенело бить всех, кто выступал с какими-либо предложениями.

Солдаты «проверяли» девок, мужиков и даже дворянок, как-то не так восприняв указания, ибо у них в головах все перепуталось, мужики проверяли солдат дрекольем, и даже офицеров, ибо у них в голове ветер, какой-то офицер вообще выкрикнул приказ сорвать юбки со всех дам – в общем, было всеобщее веселье. Подобного полуголого дурдома я вообще представить не могла – мы с Мари и мамой забились в дальний угол, так что нас вообще не могли достать. И рыдали от страха.

Впрочем, толпа в основном защищала своих баб, потому особо сильно пострадавших не было.

А потом били тех, кто выступали, прибегали или даже просто приезжали. Мэров, чиновников с бумагами, гасконцев, провансальцев, офицеров, парочку священников, и, даже, кажется кардинала, пытавшегося остановить добрых христиан и заставить их повиноваться власти, поймали, сорвали рясу и били.

– Я кардинал, я кардинал... – вроде бы он еще сказал, что он девушка, и что с него нельзя срывать рясу. В общем, с него буквально содрали рясу, пытались оторвать приклеенное, и долго били обе стороны, потому что он их обманул – ничего оторвать не удалось. А кричал и матерился-то как!

Не рой другому яму... И ведь дал же кто-то властный приказ, никому не доверять, и всех силой проверять – не девушка ли. И сам приехал посмотреть на результаты... А солдаты про силу и отрывание не так поняли!

Ужас, ад и преисподняя...

Вроде даже кто-то принцем и королем притворился. Вроде было, сначала кто-то принцем и королем посреди площади притворился, заставил поверить, но вдруг повел себя странно и убежал. А потом уже в карете притворился с охраной... Всем миром проверяли и отрывали приклеенное – парик-то снялся!

В общем, драпала вся королевская, солдатская, чиновничья рать... А надо было точно приказы без двусмысленностей и разночтений давать, чтоб их нельзя было неправильно понять и переформулировать.

После этого даже солдат не было...

Никто даже не рисковал зачитывать какие-то приказы или проверять кого-то.

Если я не ошибаюсь, вся провинция аж до моря, потрясенная анти-христианскими намерениями короля, озвученными каким-то герольдом, и разлетавшимися среди людей как огонь, заполыхала в бунте.

Помните, что будет с вашими лошадками, если вы не сражаетесь за свою жизнь и судьбу безумно до ярого безумия берсерка, - вон коровки были, а где они?

Глава 31 Встреча с жеребцом

Как не было мне весело, но я все же забрала маму оттуда.

Но всем уже было очевидно, что ярмарка закончилась ничем. Люди разъезжались.

 Я шла мимо загонов, когда увидела плачущего конюха.

– Ну что мне с ним делать? Я не могу его пристрелить! Жаааакоо! – он глотал большие слезы, сидя под особо крупным и страшным загоном из врытых вопреки обыкновению столбов, стоявших сплошной стеной. Таких, что их не свалил бы и слон. Кончались они заостренными кольями. В одном месте было сделано окошко, в котором было нечто вроде большого стекла с чудовищной решеткой, вделанной накрепко, как наша собственная бронированная дверь, в загон. Покупатель мог видеть сквозь решетку, но зверь внутри вырваться сквозь нее вряд ли сумел – она стояла на чудовищных чугунных столбах.

Это был загон для хищников.

Конюх сидел и плакал, сопливя и смахивая слезы, текущие по чумазой голове. Некий аристократизм в одежде выдавал бывшего сквайра, но загрубелые сильные руки с потрескавшимся пальцами, испачканное давно въевшейся грязью лицо и тело, указывали на то, что он давно обеднел и давно работает.

– Что случилось? – я тихо подошла к нему.

Он поднял на меня заплаканные глаза.

Но, увидев, что я не издеваюсь, а, наоборот, в моем голосе ласка и сердечность, и встревоженность юной девчонки, только молча с отчаяньем показал на загон.

И ничего не сказал.

Выплакаться девчушке было бы для взрослого человека лучше всего. Девушка утешит, и не осмеет, и поймет, и почует всем сердцем горе.

Я осторожно привстала, заглядывая в загон для тигров, волков и медведей, чтобы унять рыдания этого похожего на большого ребенка усталого трудового человека, и увидела там... лошадку.

– Что?!

Я даже привстала на цыпочки.

– Хозяин приказал его убить! – с отчаяньем сказал конюх и по щекам его снова потекли злые слезы. – Он такой красавец!

Я бы не сказала, что это был красавец. Весь грязный, израненный, в струпьях, шерсть и грива скомкана, слиплась, заплелась, в крови, в паразитах, почти без хвоста, худющее, злобное до безумия, до ужаса, до страха... Он дышал неистребимой ненавистью, все вокруг было просто окружено облаком его злобы, а, главное – глаза. Они были просто безумные, страшные, нечеловеческие... Исходя пеной, он был просто олицетворением желания убивать...